Лила шепчет: «Кодзи, она странная. Голос… как будто записан заранее.»
«Мико, проверь её,» – бормочу я.
«Анализирую,» – отвечает Мико. «Обнаружены аудио-аномалии. Липсинк не совпадает на 100%. Вероятно, дипфейк или пререкорд.»
Но Джакс уже икает. «Да ладно, это Париж! Что они сделают, багетом закидают? Я в деле.»
«Джакс, подожди,» – шипит Зара, хватая его за рукав. «Это ловушка. В Буэнос-Айресе такие „работы“ заканчиваются пустыми счетами или хуже.»
Мари продолжает болтать: «Принесите свои айдишки для сканирования. Это для оплаты. Быстро и просто!»
Мой желудок сжимается. Сканирование айди? Это доступ к нашим транзитным кредитам, всей нашей цифровой жизни. Я вижу, как глаза Джакса загораются – он голоден, он хочет верить. Лила колеблется, её пальцы сжимают рюкзак. Зара смотрит на меня, ожидая решения.
«Мы идём,» – говорю я, но в голове уже план. – «Но без айди. Скажем, забыли их на станции в камерах хранения. Звучит абсурдно, знаю.»
Мы шагаем к фонтану, вода плещется под фонарями, и я чувствую, как пот стекает по спине. Мари ждёт там – или кто-то, похожий на неё. Её лицо такое же, как на видео, но движения резкие, как у робота. Рядом двое мужчин, в тёмных куртках, слишком неподвижных.
«Идентификаторы?» – спрашивает она, протягивая сканер. Голос всё тот же, но теперь я слышу лёгкий цифровой шум.
«Забыли,» – говорю я, пожимая плечами. «Можем без них?»
Её улыбка гаснет. «Нет айди – нет работы.» Мужчины делают шаг ближе, и я замечаю блеск чего-то металлического в их руках.
«Бежим!» – кричу я, толкая Джакса в сторону. Лила рвётся вперёд, Зара ныряет за скамейку. Мы мчимся через площадь, толпа расступается, сердце колотится в горле. Я слышу топот за спиной, но не оглядываюсь. Уличные фонари мелькают, запах еды сменяется резким ветром.
Мы сворачиваем в переулок, задыхаясь, и падаем за мусорный бак. Тишина. Они отстали.
«Чёрт,» – выдыхает Джакс, вытирая пот. «Это было близко.»
«Сказала же, ловушка,» – шипит Зара, но её руки дрожат.
Лила смеётся, откинувшись назад. «Ну, легких бабок нет, зато живы.»
Я выдыхаю, сердце всё ещё стучит. «Мико, найди нам настоящую работу. Что-то безопасное.»
«Анализирую,» – отвечает она. «Есть вариант: помощь на кухне уличного киоска. Час работы, оплата – еда и немного местных денег.»
Мы переглядываемся. Джакс ухмыляется. «Багеты?»
«Настоящие,» – говорю я, чувствуя, как голод берёт верх.
Через час я стою у жаровни, переворачивая crepes с сыром и ветчиной. Лила режет багеты, Джакс болтает с поваром, Зара разливает вино – настоящее, не синтетику. Мы смеёмся, потные и уставшие, а потом садимся прямо на бордюр, разрывая горячую еду руками. Сыр тянется, вино обжигает горло, и я думаю: Вот оно. Ради этого стоило рисковать.
Но в глубине души я знаю – мошенники не отступят. Они где-то рядом, выжидают. И нам нужно быть умнее.
Эпизод 3: Золотая клетка
Нью-Йорк бьёт меня в лицо рёвом сирен и блеском небоскрёбов, когда мы гуляем, Манхэттен. Воздух густой, пропитанный выхлопами и амбициями, а я, Кодзи, стою, щурясь на стеклянные шпили, что высятся в небо над головой. После Парижа мы с Лилой, Джаксом и Зарой на взводе – молодые, голодные до приключений, готовые проглотить мир целиком. Мои впечатления расширяются во все стороны, пока мы шагаем к району Трайбека – самому дорогому куску земли на планете, где каждый квадратный метр стоит больше, чем я могу представить.
«Чувствуете это?» – говорит Джакс, раскинув руки, как будто хочет обнять весь город. Его кудри подпрыгивают, глаза горят. «Нью-Йорк, чуваки! Тут пахнет деньгами и хаосом!»
Лила ухмыляется, её неоновая куртка сияет на фоне серых костюмов вокруг. «Пахнет, как будто кто-то забыл про бесплатный транспорт и решил сжечь все бонусы.»