– Да… Уй что ты мне сказал… Завтра же еду. … Обязательно.…

– Что случилось? – подскочила Ани, чувствуя надвигающуюся опасность.

– Завтра в район еду. – ответил Лексо, пряча мобильник. – Моего начальника отец умер. Завтра в Телави надо быть. Панихида последняя, а там похороны. Как же они без меня?

– Ты понимаешь, что сейчас карантин!!! Минимум общения! В Италии похороны какждые пятнадцать минут.

Тамаз еле выполз из-за стола и сказал заключающую фразу.

– Эту корону или как там ее я душу мотал. Что сделает какой-то там вирус – мирус с духом грузинского народа?! Ни – че- го. Потому что любовь сильнее смерти!

Поцеловал Ани и пошел, шатаясь, к дверям.

Ани смотрела в след деверю и думала, что с карантином этим толку не выйдет. Менталитет – штука неубиваемая!

Элексир жизни.

После вчерашнего снега, выпавшего в насмешку всем природным кононам в марте месяце после теплой, без единой капельки осадков зимы 2020 года, лужи на асфальте еще не высохли. По улицам бежали ручьи талой воды.

Кетино Читадзе перешагивала эти самовозникающие водные преграды и шла по Дезертирскому базару, присматриваясь к ценам. Вышла специально пораньше, чтоб избежать, как советовали по телевизору, многолюдия, но наблюдаемая ситуация никак не радовала. Изменчивый доллар опять подскочил и потянул за собой цены на самое необходимое.

После вчерашних сводок, напоминающих известия с фронта о количестве погибших в Италии и сбежавших из карантина в Грузии, жить не хотелось от слова совсем. Школы и сады не работают, маршрутки запретили, вот-вот введут чрезвычайное положение. Ходить в гости и то вещь опасная и чреватая. Да что там в гости, руку пожать и то теперь подумаешь делать этот простой и естественный жест или уклониться.

Причем и прогнозы на будущее мерзкие и до нельзя отвратительные. Коронавирус может захлестнуть миллионы, больницы элементарно не справятся с наплывом пациентов, а следом прилетит из Африки саранча и сожрет все живое на своем пути. Просто ложись и помирай заранее, пока можно выбрать более или менее приличный гроб для собственной панихиды.

Кетино ходила между рядами, приценивалась и пока ничего не могла купить.

Неожиданно ее внимание привлекла какая-то старушка, сидящая на раскладной скамейке. Перед ней на деревянном столике не первой свежести лежало несколько крошечных баночек, покрытых фальгой. Над этой нехитрой, откровенно самопальной продукцией возвышалась коряво нацапанная надпись на картонке.

– Антикороновая мазь.

Для пущей убедительности старушка еще и выкрикивала:

– Аба, кому антикороновую мазь! იაფად და სწრაფად (1)! Скоро закончится!

Кетино осталбенела и подошла поближе.

Как такое возможно? Ведь писали, что антивирусную вакцину изобретут нескоро, но правительство уже обрадовало народ сто вперед, что Грузия получит ее первая. А тут вдруг мазь!

Кетино подошла ближе и спросила:

– Что вы продаете?

Предприимчивая пенсионерка вскинула голову.

– Как что? Не видишь, мазь! Антикороновая! Кто эту проклятую корону изобрел, чтоб в жизни не радовался! ჯანდაბამდე გზა ჰქონია (2)

– Но вакцину еще не изобрели. – начала Кетино неуверенно.

– Вай ме, ты что не видишь, где моя мазь, а где вакцина? Вакцина в пробирке бывает. И еще неизвестно что туда намешают. А эту мазь я сегодня утром сама по банкам раскладывала. Три лара порция. Первая рука. Дешевле нигде нет. Я отвечаю.

– И что? Помогает?

– Конечно! Вот смотри на меня. Даже маски не одеваю.

Старушка и правда была без маски и внешне не имела никаких симптомов страшного вируса.

– А из чего мазь? – поинтересовалась Кетино.

– Народный рецепт. Вазелин, мыло и еще слово волшебное знаю. Ничего опасного нет. Масло в магазине и то вреднее. Одни «Е» на этикетке написаны. Они кстати, рак вызывают. А тут все свое, натуральное, наше грузинское. Бери, не сомневайся!