Только пришла, слегка отдохнула, выпила кофе, протерла ручки дверей дезинфицирующим раствором, прочистила всю обувь хлоркой, а заодно и помыла полы. Не успела отдышаться, звонок в дверь. На пороге соседка по площадке Кетино.

– Анико, умоляю, одолжи зарядку. Извини, не целую. Ты ж знаешь из всего подъезда к моему телефону только твоя зарядка идет.

Как не дать, естественно, Ани пошла и отдала просимое. Причем, перед тем как вручить, Ани предусмотрительно протерла зарядник тряпкой со спецраствором.

Тут выяснилось, что за время отсутсвия хозяйки ее мужчины на нервной почве успели опустошить кастрюлю с обедом и теперь сыновья снова заглядывают в холодильник с выматывающим душу вопросом.

– Ма, что есть покушать?

До Ани медленно дошли размеры постигшего страну бедствия. Это ж тихий ужас какой-то. Вся эта орава мужчин, незанятых делом, будут безвылазно сидеть дома и постоянно надо не надо лазить по кухне. Это ж никаких продуктов не хватит. Ибо по опыту известно, что от безделья ее мужчины начинают есть в два раза больше, чем обычно.

Пришлось идти в магазин внепланово, чтобы не тратить уже принесенные запасы.

Опять одежда, легкий макияж, маска, перчатки и новый поход в магазин. Пошла Ани вроде за самым обычным набором – хлебом, мацони, и еще так, по мелочи, но почему-то вернулась тремя тяжеленными пакетами. Просто само как-то купилось. Непроизвольно. Какой-то непонятный психологический нонсенс.

Пришла домой, разгрузилась, а тут паника.

– Где ты была столько времени??? Весь день где-то ходишь, о семье не думаешь!!!

На кухне будто батька Махно прошел. На столе крошки, какие-то пятна непонятного происхождения. У раковины лужа воды. На плите пятно сбежавшего кофе. И все обиженные и раздраженные.

Перемыла все принесенное, перетерла все пакеты спецраствором. Начала готовить.

Звонок в дверь. А там деверь Тамаз пришел. Выпивший и возужденный. Вот как ему дверь не открыть. Только Ани раскрыла рот, чтоб предупредить о недопустимости поцелуев, Тамаз уже успел ее чмокнуть, притиснуть к себе Мишико, выбежавшего навстречу к дяде, обнять брата и отца. И все за секунду. И пошел, не снимая обувь, прямо по свежепомытому с хлоркой полу в гостинную.

Дальше пошла обычная женская круговерть кухня – стол – раковина. Туда – обратно. Много много раз.

Муж с братом сели пить в гостинной. Снимать стресс одновременно по всем фронтам. Тут все совпало. И коронавирус, будь он неладен и недавний развод Тамаза с его Нино, и неожиданный карантин со скачком доллара.

Ани только успевала бегать туда сюда. Слышала обрывки фраз.

– … Эта негодяйка мне сына показывать не хочет. Нервы крутит. … Возьму и убьюююю…

– Я только деньги отложил, а тут сел дома без работы… И неизвестно, когда это закончится.

– Я спать не могу, есть не могу… Все время думаю о ней…

– Чтоб тот, кто эту корону выдумал, я того гроб вынес!

– Это все Америка крутит.

– Нет, китайцы всех мышей сожрали, а они им отомстили. Говорят, мыши прокляли Китай, но промахнулись и нам рикошетом пошло.

– Пей, Тамаз. Одно нам осталось.

– Давай выпьем за детей!

Тут опять в дверь позвонили. Пришла Кетино, вернула зарядку.

Ани не успела ее протереть спецраствором, Васико тут же схватил и вставил в свой телефон.

– Что ты делаешь? Надо протереть!

– Ой, я тебя умоляю. Нашла время. У меня телефон садится. Один процент остался…

Из гостинной доносились выкрики Тамаза. Потом сыновья что-то не поделили с отцом. Ани побежала на шум.

Братья выпили много. То смеялись, то плакали друг у друга на плече, целовали друг друга по третьему кругу от избытка чувств. Потом у Лексо зазвонил мобильник.