— Муна, подожди меня в гостиной, — вежливо попросил Хусейн, сжав пяту точку моего адвоката.

— Что я там не видела, это просто член.

— Муна! — железным тоном прошипел Хусейн.

— Да пожалуйста! Не забудь помолиться своему Аллаху об искуплении грешков и не порть дом своего брата.

Она вновь закатила глаза и скрылась за высокими стенами моего дома, пока Хусейн все же соизволил покинуть тело красавицы Марго и привести себя в порядок. Хотя… Мои глаза не бегали по телу девушки, я даже не засмотрелся на ее бюст, когда она попыталась застегнуть блузку незаметно для меня. Я просто отвернулся.

Потому что в моей жизни существовала лишь одна женщина, рядом с которой мое сердце билось в унисон и ради которой я встал сегодня, совершил намаз и готов был разобраться в ситуации.

У меня была семья, и она — ее часть.

— Разве связь с родственником подзащитного не является нарушением адвокатской практики?

— Только связь с супругом клиента. Насколько я понимаю, ты разведен, — ответила Марго. Я надеялся, что хотя бы у нее голова на месте, в отличие от моего брата.

— Официально нет. Наш развод должен быть аннулирован.

— Что вы хотели? Ближе к делу. Зачем ты привел Муну? — перебил Хусейн.

— Откуда она узнала о Фабиане? Кому дала взятку, и кто помог оформить опеку? Мне нужно все это знать.

— Брат, ты забыл про суд? Там все сказали.

— Я не поверю в тот бред. Что, Муна случайно увидела, хотела оформить официально, но не позволили, ибо слишком юна? Ты сам в это веришь?

— Вообще-то, у меня другая версия, — вставила Марго, спрыгнув с кухонной тумбы.

— И какая же?

— Ты обещала молчать, — рыкнул на нее Хусейн.

— Не вмешивайся. Это его сын. На своих покрытых девочек так рычи!

— Марго, если ты скажешь, то я…

— Может, вы мне расскажете?

— Все дело в …

Но Хусейн с Марго моментально заткнулись, и взглянули мне за спину.

Я обернулся и встретился со своей маленькой копией. Фабиан аккуратно выглядывал из-за большой арки, разделяющей гостиную и кухню. Но не смел сделать и шаг, словно боялся меня. То ли из-за браслета на ноге, который периодически мигал на моей щиколотке и мешал жить, то ли с непривычки от незнакомого лица. За три месяца он наверняка меня забыл.

Всевышний сделал все, чтобы усложнить жизнь мне и моей семье. Одно я знал точно — я это заслужил.

Первую встречу с сыном я представлял себе явно не так и не при таких обстоятельствах. Не думал, что мой ребенок будет смотреть на меня перепуганными глазами, а я…

Я не понимал, что делать. Как заговорить с ним и о чем. Я мало общался с детьми, Аиша нечасто приводила племянников. Но чужие дети - не свои, особенно когда они уже взрослые и понимали эту жизнь.

— Ты мой папа?

Он выглянул чуть больше, но не смел подойти ко мне ближе. Почувствовал легкий пинок Марго, которая толкнула меня носком своих шикарных красных туфель на высоком каблуке. Сделал шаг. Еще один и ещё. Удары сердца отражались эхом в моей голове. Тук-тук. Тук-тук. И вот я стоял рядом со своим сыном. С такими же любопытными золотисто-карими глазами, которые я видел в отражении каждое утро после омовения.

Он еще так мал, и ему придется объяснить, кто я такой, где я был все эти годы и почему только сейчас появился в его жизни.

— Я твой папа, — сказал я, сев перед ним на одно колено. Я и сам не поверил, что сказал это.

У меня есть сын, я — отец. Я переживал его потерю несколько лет, пока не женился вновь и даже не знал о его существовании. Ничего от деборы - только мои черты, мой тон кожи, мои черты лица. Аль Дин Абдул. И я за него в ответственности.

— Когда я вернусь домой?

— Ты уже дома.

— Мума сказала, что я поеду домой.