Мысли Арона прервало появление в проёме открывшейся двери брата Марка. Арон решил начать встречу с обычного приветствия. Именно так в течение последнего года начинались все его встречи с братом Марком, который раньше, когда Арон ещё не достиг того возраста, когда надлежало обучать мальчика, часто играл с ним, как потом понял Арон, в специальные игры, которые повышали его духовную выносливость и интеллект.

– Добрый вечер, учитель, – поклонился одними глазами Арон.

– Добрый вечер, Арон, – склонил голову тот.

После соблюдения всех формальностей, Арон считал себя обязанным объяснить, зачем же он позвал брата Марка в такой неурочный час, но брат Марк опередил его.

– Ты почти неделю отказывался продолжать своё обучение, ученик! Не желаешь ли ты сейчас немного отвлечься от самосозерцания на больничной койке, и обратить внимание на глубины научных представлений, которые мы с тобой не смогли рассмотреть из-за твоей невнимательности к ним в течение последнего времени?

Арон улыбнулся. Брат Марк видел его насквозь!

– Да, брат Марк. Именно поэтому я и попросил тебя прийти ко мне, – Арон попробовал полусесть на подушки, но обессилено откинулся на них. – Как сам можешь лицезреть, – усмехнулся мальчик, – я загнал себя в такое состояние, что в настоящий момент не в состоянии посетить комнату обучения, где мне и надлежит получать те знания, которыми ты милостиво делишься со мной. Поэтому, если тебя не затруднит, я бы с удовольствием отвлёкся от целителей и занялся бы обсуждением духовных начал.

– Я сам предложил тебе это, ученик! – улыбка на лице брата Марка пролилась бальзамом на раны Арона.

Учитель не очень сердился на него, и это было важно. Брат Марк был чрезвычайно строг. И Арону слишком часто приходилось быть очень осторожным, чтобы учитель не заподозрил сути настоящих мыслей, стоящих за словами, которые предназначались лишь для того, чтобы выведать у учителя знания, необходимые Арону в тот или иной момент. Но мальчик очень любил и уважал того, кто стоял сейчас перед ним. Это был настоящий учитель! Именно такой, который был необходим любому, желающему проникнуть в недра философии и физики вселенной.

– Но сегодня я хотел бы тебя попросить помочь мне разобраться в сути проблем, возникших перед моим разумом во время моего последнего путешествия! – голос Арона звучал слишком тихо. Было видно, что мальчику трудно было решиться на такую просьбу.

– Но ты боишься посвящать меня в эти проблемы? – догадался брат Марк.

– Я не имею права посвящать в эти проблемы неподготовленные души! – в упор глядя на учителя, уже довольно уверено сказал Арон.

– И моя душа… – попытался подытожить брат Марк разговор.

– Вполне подготовлена! – перебил его Арон, не желающий, чтобы учитель принижал себя.

– Тогда что ты хочешь? – окончательно запутавшись, спросил ученика брат Марк.

– Я хочу обещания того, чтобы ничего из сказанного нами друг другу сегодня не вышло за пределы нашего разговора, а осталось лишь в моём и твоём разуме, брат Марк, – ответил мальчик.

– Мои мысли – не тайна для братьев! – возразил учитель.

– Я могу заблокировать от них ту часть, которую им нельзя знать, а ты можешь сделать так, чтобы они не распознали этого, – Арон снова безуспешно попытался присесть, и опять его попытка закончилась тем, что его голова упала на подушку.

– Если вернётся брат Арес… – покачал головой монах.

– Арес не представляет опасности, – на губах Арона заиграла улыбка, он вспомнил грустное лицо Ареса, когда тот увидел Лину на руках Арона. – Он древнее всех живущих и хорошо представляет себе, что можно говорить, а что – нет. К тому же и мысли прекрасно блокирует.