Почувствуй. Расширяясь всё более, получив, ещё первую, тончайшую, но совершенно новую для себя, телесность, ты начинаешь чувствовать, что вот-вот растворишься совсем и потеряешь себя в бесконечности окружающего пространства. Мало того, искра воспламенившая тебя, действительно была чем-то разовым. И, где-то там внутри, в центре, в истоке твоего взрыва, вот-вот должна была появиться, всё та же пустота, не воспламенённый ресурс, сырьё. То есть, всё шло к потере себя, к гибели, к растворению в нигде. Ты видишь, что это не умозрительная конструкция, это непосредственно ощущается.

В итоге, спасая себя от внешней пустоты, в которой ты вот-вот растворишься и исчезнешь, спасая себя от внутренней пустоты, что пытается проникнуть внутрь тебя в самом истоке «тебя-взрыва», ты прекращаешь расширение и начинаешь сжиматься. Ты пытаешься, собрать разлетающиеся части себя воедино и выдавить из себя ту холодную пустоту, что пытается проникнуть в тебя изнутри и что смешалась, как кажется, с веществом нового, взорвавшегося тебя снаружи. Если же, расценивать происходящее, как начало процесса создания вещества, то здесь совершается новый шаг, возникает фактор тяготения, и первая, сверхтончайшая материя становится заметно более плотной.

Как ты понял, это описание процесса лишь в контексте одного из рассмотренных нами мотивов первого большого взрыва, а именно – мотива влечения «первого Я» к окружающей его пустоте, желания покрыть её, слиться с ней. Но, здесь можно увидеть и другое. Вновь закрывай глаза и чувствуй. Если в твоём безудержном полёте вперёд, в бесконечном распространении и расширении, тобою движет любопытство, желание найти то, что таится где-то там, дальше, или же – поиск знания, мудрости, что, в общем-то, является вариацией того же самого, то причина твоего перехода, от расширения к сжатию и возвращению назад, к истоку, будет в общем соответствовать описанному выше. Ведь найти «что-то» за этим «ничем» так и не получается, это невозможно, а твои возможности к воспламенению и расширению, как выясняется, ограничены. Хотя, если речь шла о поиске знания, то оно, в результате этих двух этапов творения, расширения и сжатия, очевидно приобретено, по крайней мере, знание – как опыт, пусть даже и горький.

Кстати, а почему они, то есть – возможности к расширению, оказались ограничены? Хотя, правильнее здесь было бы спросить о том, как вообще стало возможным воспламенение, появление «чего-то» из «ничего». Ничего другого, что могло бы дать воспламенение, появление этого «чего-то», кроме прикосновения к «божественному миру», я здесь увидеть не могу. Попробуй почувствовать. То, что распространение взрыва оказалось ограниченным, указывает на то, что и прикосновение «первого Я» к «божественному миру» также было разовым, не стало постоянным контактом с ним. А это, в свою очередь, на мой взгляд, указывает на то, что неверной была сама мотивация, двигавшая «первым Я».

Это приводит нас к самой, на мой взгляд, интересной версии мотивации возникновения первого большого взрыва. Ты помнишь, мы с тобой открыли её, когда раскрывали смысл образа «радужного моста», «моста Биврёст», и развили, раскрывая символику текстов индуизма. Так вот, если мотивацией воспламенения взрыва было желание вернуться в «божественный мир», вызванное неприятием сложившейся ситуации, то происходящее выглядит несколько иначе. «Первое Я», разворачиваясь из состояния сна, состояния счастья, состояния цельности, единства с «божественным миром», состояния «мирового яйца», невольно, самим своим «взглядом», прикосновением своего внимания, творит, окружающую его пустоту. В значительной мере, и мы найдём этому подтверждение в дальнейшем, оно невольно, неосознанно выделяет некую часть себя, но не осознаёт её таковой, а наоборот, – определяет её, как что-то чуждое, как «не себя», потому я и называю это – «пустотой „не Я“».