– Езжайте уже, – отмахнулась от них Оксана, – я тут ещё немного пройдусь.

– О! – обрадовался ее коллега, – можешь соседей допросить, на всякий случай. Я стучал, но ни там, ни тут не открыли. Может, купаться ушли?

– Может, – не стала спорить девушка, – если получится – допрошу.

– Ладно, давай, – махнул ей рукой Степанов, и машина тронулась с места.

– До свидания, Оксана Алексеевна, – услышала она жизнерадостный голос стажера и не смогла не улыбнуться.

«Эх, молодость», – думала она, глядя вслед удаляющемуся автомобилю. Как же ей хотелось стряхнуть с себя аккуратность, сдержанность и разумность, и так же весело и беззаботно радоваться жизни, как в ушедшей юности.

Когда машина скрылась из вида, она подошла к одному из кипарисов, облокотилась на ограждение и с тоской уставилась на море. Причиной её маеты являлась, конечно же, не рабочая усталость и даже не дело покойного Шевченко, которое, она не сомневалась, через пару дней будет либо раскрыто, либо закрыто. Такой уж была работа следователя: скучной и однообразной. Преступления, если и совершались, то все до неприличия банальные: драка на кухне да поножовщина на фоне злоупотребления алкоголем. За год её работы в Следственном комитет по-настоящему что-то расследовать ей не доводилось, все больше бумаги оформлять и сдавать готовенькие дела прокурору. Вот и от этого преступления она не ждала ничего необычного: на пивной кружке обязательно найдутся отпечатки пальцев того, кто с покойным Шевченко вместе пил, а когда этого кренделя найдут, он сам честно во всем покается. Собственноручно напишет явку с повинной и изложит подробности мелкой бытовой ссоры, которая и повлекла за собой смерть Романа Геннадьевича, кажется, так звали покойного. Нет, не об этом думала молодая девушка с грустью глядя на море. Все эти мысли пришли ей в голову ещё там, на балконе третьего этажа, когда её коллега допрашивал её бывшего любовника. Вот он-то, этот самый любовник, и был причиной её тайной маеты.

Домой идти не хотелось, и девушка отошла в сторону лестницы, желая спуститься к морю. Расположенные на второй линии полого склона эллинги внушительно возвышались над теми, что были внизу, и имели узкую каменную лестницу к причалам. Она искусно вписывалась между двумя нижними строениями и была красиво выложена камнем. Насчитав пятнадцать ступенек, Оксана дошла до массивной железной калитки, по ночному времени, должно быть, запирающейся на кодовый замок, а сейчас благосклонно распахнутой.

Соленый запах моря стал ещё ощутимее, а шум волн слышнее. Оксана оглядела узкую полоску каменистого пляжа и уселась на скамейку возле него. Дальше шло бесчисленное количество лодочных причалов, с разбросанными по ним людьми и машинами.

«Довольно многолюдно», – подумала девушка, глядя на то, как набегает на берег морская пена. В голову лезли непрошенные воспоминания, и Оксана, с лёгкой грустью вернулась в то время, когда и она, и Кирилл были немного моложе, а прибрежная линия куда как менее застроена.

Три года назад

В форменном костюме бежать за девчонкой было очень неудобно, и Оксана сильно пожалела, что и в этот раз проявила завидную дисциплинированность в выборе одежды. Девчонка убегала вдоль лодочных гаражей и широкой линии поочередно сменяющихся причалов. Было уже темно и, по осеннему времени, не многолюдно. Морские брызги долетали очень далеко, иногда касаясь лица девушки и оставляя после себя мокрые следы на ее щеках. В лужицах, легко собиравшихся на бетонной дороге, причудливо отражались редкие ночные фонари.

– Ах, чёрт, – выругался её коллега Антон, споткнувшись об один из торчащих лодочных рельсов и свалившись ничком.