– Об этом тоже рассказал капитан? – уточнила Дениз, нервно стиснувшая беспокойные руки.

– Не он, но даже сюда иногда добираются лондонские газеты; читая их, кое-что узнаешь... – отозвался старик. – Я лишь сделал соответствующие выводы.

– То есть вы полагаете, Отто в Лондоне под именем Люциуса Геваля? – спросил в свою очередь Адам. – И, будучи там, дарует бессмертие, превращая людей в кровожадных вампиров?

Де Бланкар по-старчески крякнул, ударяя рукой по коленке:

– Не к этому ли он всегда и стремился, желая сделать вампиров невосприимчивыми к дневному светилу и обращать без потребности выпивать вампирскую кровь? Как по мне, это вписывается в концепт его планов: обогатится за счет мечты человека жить вечно, а последствия – дело другое.

Дениз ощутила, как горечь наполнила рот, заставляя сглотнуть и поморщиться.

Как говорил тогда брат: «За вампирами будущее, сестра». Она тогда не понимала его, но вдруг как раз о чем-то подобном и говорил Ален: наполнить города монстрами, вытесняя людей? Вдруг это и было тем планом, который долгие годы вынашивал Отто в своей тайной лаборатории?

А теперь претворял его в жизнь...

Если бы только знать точно, что рассказы бравого капитана не байки подвыпившего вояки... И вдруг Дениз осенило:

– Мы можем телеграфировать в Лондон, отец, и выяснить, верно ли то, что рассказал вам тот капитан, – посмотрела она на отца, обрадовавшись такому простому решению.

– И кому же ты собираешься телеграфировать? – спросил тот.

Стараясь не выдать внутреннего волнения, ибо знала об отношениях Адама с тем человеком, Дениз ответила:

– Инспектору Макнейтену, полагаю. Он лучше прочих людей посвящен в нашу тайну и сможет дать адекватную оценку происходящего. Его словам мы можем полностью доверять!

На миг в комнате стало тихо, как в склепе. Только Адам, кажется, скрипнул зубами, но Дениз предпочла сделать вид, что не услышала этого...

По правде сказать, после отъезда из Лондона, а времени с той поры прошло предостаточно, они с инспектором не поддерживали контакт. Дениз частенько вспоминала о нем, желая бы знать, как сложилась его дальнейшая жизнь, но ради Адама не решалась напоминать об инспекторе.

К тому же тайна дарителя белых роз так и осталась неразгаданной...

И подчас не давала покоя, возвращая снова и снова к событиям прошлого.

– Вполне разумное предложение, – поддержал Дениз де Бланкар. – Если телеграфировать в Лондон сегодня – завтра получим ответ еще до прибытия поезда на Кейптаун. Весь вопрос в том, отпустят ли вас из госпиталя в нынешней непростой ситуации...

Вскоре в комнату возвратилась миссис Линч, экономка, с умытым и причесанным мальчуганом.

– А, вот и наш гость! – поприветствовал его де Бланкар задорной улыбкой. – Проходите, молодой человек, проходите.

Экономка же, подступив к нему боком, шепнула, сконфуженно сморщив лицо:

– Гостья, если быть точной, сэр.

– Гостья?

– Да, сэр, это создание – девочка.

Дениз, услышав эти слова, удивленно воззрилась на несуразного паренька... то есть на девочку. Тощая, загоревшая, с копной выгоревших на солнце волос, она казалась скорее диким тигренком с просторов африканского велда, нежели человеческим отпрыском. А уж на девочку в своих коротких штанах и рубахе и вовсе не походила...

– Так ты девочка? – спросила она, обращаясь к глядевшей настороженно гостье. – Знать бы, как твое имя...

– Она по-нашему ни бум-бум, мэм, – произнесла миссис Линч. – Все лопочет на каком-то своем, я ни словечка не понимаю.

– Разберемся с этим после обеда, – предложил месье де Бланкар. – Миссис Линч, велите подавать на стол.