Андреа встретил меня в своем доме сухо и прохладно, я ответила ему тем же, бросила сумочку на белый кожаный диван и сразу приступила к утомительной теме:

– Андреа, что со свадьбой? Нужно уже что-то решать, дату выбрать, гостей звать. Боже мой, гостей на свадьбу Романо приедет целая куча, – вздохнула я устало, стягивая кожаные босоножки с ног.

Ступни сильно болели, мы летели из Петербурга с кучей пересадок, потому что опоздали на основной рейс из-за жены брата, Софии. Она потерялась в аэропорту, а это то еще приключение, учитывая, что у них полугодовалый ребенок на руках.

Мне казалось, что с детьми очень тяжело. Я надеялась оттянуть вопрос с детьми после брака как можно на подольше.

– Почему ты молчишь? Это вообще-то не я хотела свадьбу на тысячу человек, Андреа.

Я растираю болезненные ступни и вопросительно смотрю на Андреа. Не сразу чувствую агрессию, которая исходит от него. Он всегда был спокойным, относился ко мне если не с большой любовью, то с аккуратностью и осторожностью – все, как наказывал мой отец.

Мы с Андреа считали, что для брака достаточно большого уважения, а любовь – второстепенна, поэтому я сразу согласилась на брак с ним. Там, где любовь – там боль. Папа всегда так говорил.

– Вообще не понимаю, для чего мы согласились на свадьбу, – продолжаю эмоционально говорить на итальянском, раз Андреа упорно игнорирует мои вопросы. – Папе понятно, я его единственная дочь, ну а тебе? Все и так будут знать, что твоя жена – дочь влиятельного главы Романо.

– Все будут знать, что моя жена – потаскуха, – заговорил Андреа.

– Что ты сказал?

Я оборачиваюсь, встречая свирепый взгляд жениха.

– Ты выпил? – качаю головой. – Не смей разговаривать со мной в таком тоне.

– Или что, папаше заявишь?

Понимая, что этот диалог действительно набирает обороты, я жалею, что так поспешно разулась и оставила Валентино ждать меня в машине, хотя раньше никогда так не делала.

– Немедленно извинись. Оскорбив меня, ты оскорбляешь честь моего отца, – разозлилась я.

– Хочешь сказать, ты не потаскуха? – повторил он нарочно. – Вот у меня другая информация, мне прислали занятные материалы. Теперь я понял, к кому ты так рвешься, дрянь. Нашла в другой стране себе мужа повлиятельнее?

Пропуская бранные слова мимо ушей, я поднимаюсь с места. Андреа подходит ближе, я смотрю на него и не узнаю того мужчину, который целовал руку моего отца и клялся беречь меня как самый драгоценный камень на Земле.

– Не могу представить влиятельнее моего мафиози Андреа, – пытаюсь смягчить свой голос. – Что происходит, ты перепутал сахар с наркотиками?

– Я не нюхаю эту дрянь! – вдруг заорал Андреа.

– Я знаю, дорогой. Ты клялся в этом моему отцу, поэтому наш брак одобрили.

– Да заткнись ты о своем отце!

Я замолчала, напряженно дыша.

Что-то не так. Сильно не так. Возможно, уже очень давно, но мы с Андреа считали разговоры по душам – чем-то слишком уязвимым и неприемлемым в парных союзах, поэтому ни разу не копались в душах друг друга.

– Как же он меня достал, – цедит Андреа, приблизившись ко мне вплотную.

Поздно замечаю, что в широкой гостиной, нагретой солнцем Сицилии, никого нет. Совсем. Даже людей Андреа.

Только он, я и пистолет в его руке, с которым он не расставался ни на минуту своей жизни.

– Ты говоришь о нем без уважения, хотя он не только мой отец, – напоминаю тихо. – Давид Романо положил все свои годы ради процветания нашего народа. Даже президент стоит после него. Поэтому я прошу тебя извиниться.

– Еще чего, – прищуривается пренебрежительно. – Ты унизила меня своей неверностью, а я должен извиняться? Растоптала мой авторитет своим грязным ртом. О том, что ты легла под русского, говорят даже мои люди! Дрянь!