Я посмотрела на кота – он настраивал меня на правильные мысли: не теряться и не отвлекаться.

– Сейчас соберусь с силами.

– Смотри, мы пришли.

Пушок оказался прав. Громоздкие, дубовые, полированные лаком двери зала стояли настежь открытые. Я сразу отметила про себя:

«Ничего общего между обстановкой в замке и убранством зала, который выглядел помпезно и празднично. В центре привлёк моё внимание полукруглый купол. На нём выпукло и нарядно смотрелась лепка, а вокруг потолок и стены были расписаны нежнейшими узорами из цветов. Зеркальный пол – великолепная задумка мастера здесь была очень уместной. В нём отражались лебеди на воде, в окружении красивейших растений. Лазурный фон преломлялся в зеркалах, меняя оттенки. Это создавало объёмность фрескам на потолке».

В глубине зала в большом кресле, как на троне, восседала птица красоты невиданной в ярких оперениях с павлиньим хвостом, на котором играли самоцветы. Птица походила на орла. Вот только лицо у неё было человечьим – нежной девушки с безысходной тоской в глазах.

– Кто вы? Зачем пришли? – спросила она.

– Мы к вам, госпожа Сэра Мадресфилд.

Птица Феникс резко поднялась, выпрямилась и сосредоточила взгляд на мне.

– Что вам угодно?

– Ничего. Старушка монахиня в своём послании завещала мне спасти вас.

Птица встрепенулась, будто сбросила с себя сон.

– Вы знали Элеонору?!

На мгновение я растерялась, это имя мне ни о чём не говорило.

– Простите, сударыня, монахиню звали иначе – матушка Тереза.

– Это имя ей дали в монастыре, на постриге, когда посвящали в монахини. Как вам довелось с ней свидеться? Насколько мне известно, её постигла страшная участь.

– Сожалею, вы правы. Перед расправой она успела спрятать в пещере своё прощальное послание, адресованное мне, в котором дала наставления, как действовать, чтобы спасти вас. Но узнала я о вас от колдуньи Зондры. Она потребовала, чтобы я проделала долгий путь с одной целью – убедить вас вернуть ей молодость и красоту. Не хочет больше быть смертной – бессмертие ей подавай.

– Эта дамочка ещё не унялась? Её мать – Трикулиста – лишила меня всего, превратив в птицу и заточив в этом убогом, ужасном и всеми проклятом замке. По её милости я потеряла родных, лишилась всего, что так любила, – с горечью вымолвила птица.

– Мы всё исправим. Монахиня передала вам перстень, его надо надеть на безымянный палец, и ещё напиток. Выпейте, и всё вернётся.

– Нет у меня безымянного пальца, всего три, и те толстые, с костями и шерстью, никакой перстень не наденешь, – расстроилась птица.

– Госпожа, мой благородный отец всегда утверждал:

«Нет невозможного, если человек горит желанием помочь!».

– Вы так убедительно и горячо меня уговариваете, я же давно ни во что не верю и смирилась со своей участью – отчаяние поселилось в душе навечно. Не старайтесь, из этой клетки мне не выбраться никогда, – сникла она.

– Прошу вас, пожалуйста, сделайте то, о чём просила монахиня. Вам ведь не составит труда, – я поднесла птице перстень и пузырёк. Она посмотрела на украшение и сказала:

– Он мне будет мал. Видите, какие у меня лапы, да ещё с шерстью и когтями.

– Погодите, давайте я попробую надеть.

– Попытайтесь.

Погладив лапу птицы, аккуратно, не торопясь, втиснула перстень на середину пальца – камешек в украшении сразу изменил свой цвет, в нём, как в калейдоскопе, забегали разноцветные стекляшки.

– Очень горячо, горячо! – заныла птица. – Огнём жжёт палец.

– Потерпите, пожалуйста, сейчас, начнёт действовать сила магии исцеления…

– Теперь по всему телу пошла горячая волна. Я горю, – испугалась птица.

Магия монахини начала действовать.