Энсон Вуд, услышав это, зааплодировал, его лицо расплылось в улыбке.

– Хорошо, очень хорошо, ваши методы и мысли вполне ясны. Однако я хотел бы добавить, что этот метод уже был опробован и пациент самостоятельно выдернул инфузионную трубку [1].

На лице Ань Фэна отразилось глубокое потрясение, и, прежде чем он успел заговорить, Чжан Ян осторожно шагнул вперед, не выпуская из рук бокал вина.

– Меня зовут Чжан Ян, я ученик наставника Линь Минхао, но я бездарен и сейчас всего лишь скромный врач – веду независимую практику, – проговорил Чжан Ян с легкой улыбкой на губах. До чего же трудно ему было выдать такую самоуничижительную тираду на своем ломаном английском!

Энсон Вуд, приподняв брови, с интересом посмотрел на него.

– Если бы это был мой пациент, то я схватил бы подушку и спросил его, не хочет ли он незамедлительно встретить смерть и не нужна ли ему в этом моя помощь. Если бы он кивнул, я бы осторожно положил подушку ему на лицо, а затем медленно, с достаточной силой надавил бы на нее. Старику станет трудно дышать, он начнет сопротивляться, и в нем проснется инстинкт самосохранения, и в этот момент я должен буду немедленно остановиться. Затем я с улыбкой спрошу его: «Это была твоя смерть, хочешь еще?»

Закончив речь, Чжан Ян сделал еще один глоток красного вина из своего бокала.

Как только прозвучали эти слова, все присутствующие, в том числе и Линь Минхао, изменились в лице. Чжан Ян явно считал эмоции всех собравшихся и лишь мягко улыбнулся.

– Как неловко получилось.

Энсон Вуд громко рассмеялся и зааплодировал.

– Дорогой Линь, похоже, твой ученик лучше тебя понимает ценность «дурного»! Только послушай, какие у него гнусные методы!

Линь Минхао улыбнулся и сказал:

– Он действительно один из моих самых креативных учеников, хотя я не могу согласиться с его методами лечения. Кроме того, я хотел бы познакомить тебя с еще одним моим учеником, который, на мой взгляд, не менее творческий психотерапевт. Подойди-ка к нам, Чэн Ю.

Линь Минхао взмахнул рукой и кивнул юноше, который стоял в стороне от толпы.

– Подойди и скажи старшему дядюшке-наставнику: если бы это был твой пациент, какой способ лечения ты бы использовал?

Взгляд наставника будто расчистил путь для Чэн Ю. Протискиваясь сквозь толпу к Энсону Вуду и Линь Минхао, юноша почувствовал, как его сердце забилось быстрее, и еще перед этим Линь Цзы ободряюще коснулась тыльной стороны его руки:

– Братец, я верю в тебя.

И вот Чэн Ю, провожаемый сотнями взглядов, медленно пробился сквозь толпу.

– Я видел тебя раньше, дитя мое, ты и правда особенный. – Энсон Вуд скрестил руки и посмотрел на Чэн Ю. – Не забывай о том, что я тебе сказал в лифте. Но ты можешь прямо сейчас поделиться своим способом.

– Я хотел бы рассказать о реальном случае, который произошел со мной однажды, и он очень похож на этот. Это было во время первых летних каникул, когда я начинал работать в средней школе Наньшань.

Чэн Ю глубоко вздохнул. Он не слишком привык говорить на публике, да и английский у него был не очень-то уж свободный, но это было неважно. Воспоминания о том случае постепенно всплывали в его голове.

В один жаркий летний день я отправился в дом престарелых где-то в Наньшане по просьбе одноклассника, который помогал там как волонтер. Девяностолетний старик несколько дней ничего не ел, отказывался от любой пищи; он выбрасывал все, что приносила сиделка, и наконец лег на кровать, чтобы умереть, пустым взглядом смотрел в потолок.

Во всем городе это было одно из самых благоприятных мест для пожилых людей: хорошие врачи, специально оборудованные для досуга места, сады, фонтаны, спортивный зал, шахматно-картежный клуб.