Анкара не просто вернулся в их время.

Он объявил войну.

И первая атака была назначена.

**Глава 11: Кровь камня**

Запах гари висел над домом Мэг, как зловещее предупреждение, хотя самого пожара еще не было – лишь тревожная дата в глазу куклы: **15.10.2024**. Завтра. Алиса, бледная и молчаливая после схватки со временем, нарисовала мелом на полу архива сложную спираль – карту. В ее центре пылала точка: старые шахты на окраине Риджвилла.

– Там источник его силы *здесь*, – прошептала девочка, касаясь спирали. Ее пальцы дрожали. – Камень… он дышит им. Он строил из него дом. И теперь камень зовет его обратно.

Джессика вспомнила записи Эдгара Блэка: «*Капище стоит на костях земли, но дом – на живой крови камня. Он хранит сны земли… и ужасы.*» Шахты. Откуда брали тот странный, теплый на ощупь камень с прожилками, похожими на вены.

Спуск в шахту «Черная Бездна» был похож на погружение в глотку древнего чудовища. Сгнившие лестницы скрипели под ногами, воздух был густым, сладковато-гнилостным, с примесью серы и чего-то металлического – крови? Стены, сложенные из того самого «живого камня», слабо пульсировали в свете фонарей, будто под тонкой коркой породы бились огромные сердца. Прожилки в камне светились тусклым багровым светом.

– Чувствуешь? – Мэг прижала руку к груди, где под одеждой лежал медальон с фото Лилиан. – Как будто… стук. Глухой, тяжелый. Отсюда.

Джессика кивнула. Медальон Леонида на ее шее тоже вибрировал, излучая тревожное сияние. – Анкара. Его сердце бьется в этом камне. Часть его застряла здесь, когда Алиса выбила его из потока времени. Он восстанавливает силы.

Они углубились в лабиринт штреков. Тьма сгущалась, фонари выхватывали из мрака жуткие сцены: фигуры, словно вросшие в стены. Люди. Вернее, то, что от них осталось. Шахтеры в истлевших робах, их тела слились с породой. Камень обвивал руки, ноги, лица, оставляя лишь щели для ртов, застывших в немом крике, и глаз – мутных, как у рыб, лишенных зрения. Они не двигались, но чувствовалось – они *видят*. И слышат.

– Боже… – Мэг остановилась перед одним из них. Из стены выступала рука, сжимающая обломок кирки. На запястье болтался ржавый браслет с гравировкой: «*Т.К. – Лилиан*». Мамин подарок? Дар дяде? Брат? – Они… они все еще здесь. Заживо погребенные камнем Анкары.

Внезапно стена рядом с Джессикой вздыбилась. Каменная «рука» с пальцами, слившимися в подобие бурава, рванулась к ней. Она отпрыгнула, меч Карательницы (теперь постоянно висящий за спиной Мэг) блеснул в ее руке, отсекая окаменевшую конечность. Раздался нечеловеческий стон, эхом прокатившийся по штрекам. И стены *ожили*. Десятки мутировавших шахтеров начали вытягиваться из породы, их движения скрипучие, медленные, но неумолимые. Их рты открылись, издавая шипящий звук, похожий на: «*Крооовьь…*»

– Бежим! – крикнула Джессика, таща оцепеневшую Мэг за руку.

Они мчались вниз, в самое чрево шахты, преследуемые скрежетом камня и шипящими голосами. Воздух становился гуще, горячее. Багровое свечение усиливалось. И вот они ворвались в огромную пещеру. В центре, на естественном каменном пьедестале, возвышался кристалл. Он был черным, как ночь без звезд, но внутри него пульсировал багровый свет – точь-в-точь как сердце. Ритм совпадал с глухими ударами, ощущаемыми в груди. *Тук-ТУК. Тук-ТУК.* Алтарь Анкары. Его якорь в этом времени.

Вокруг алтаря стояли неподвижные, полностью окаменевшие фигуры – словно стражи. Их лица были обращены к кристаллу в вечном поклонении.

– Вот он, – прошептала Мэг, подступая к алтарю. Ее меч засветился в ответ на пульсацию кристалла. – Его слабое место *здесь и сейчас*. Но как его уничтожить? Обычный удар…