Так что все ожидали ее появление на свет как старого, доброго знакомого, переданого военруку Михеевым лишь на временное пользование при передаче дел от травмированного преподавателя физкультуры.

Борис Ефимович, понимая важность момента, с должным почтением отнесся тогда к бумагам: и к маршрутному листу, заверенному печатью ближайшей от их села «Маршрутно-квалификационной комиссии» – города Рубцовска, и к «нитке» путешествия, набросанной поверх географических символов – отрогов, гор, речек и прочих препятствий на протяжении от Чибита до озера Шавлинского.

Содержимое пакета еще у себя дома он разделил поровну. Обернув каждый документ для пущей надежности плотным полиэтилленом.

Но если маршрутный лист требовался постоянно, при посадке с одного транспортного средства на другое, то карта только теперь должна была начать свою «работу».

И не начала.

– Помню, что прятал ее подальше в своих вещах, чтобы поближе забрать, и вот на тебе! – не столько других, сколько самого себя сконфуженно уверял теперь Коротун, все более виновато роясь в личном рюкзаке. – Где-то она должна быть?

Он ошибался.

Сколько не перетряхивал вещи, пакета с картой в них не нашлось.

Забытая дома учителем, она уже ничем не могла помочь туристам, лишившимся после долгой дороги последнего шанса вкусить таежной экзотики.

Несказанно расстроенным при этом оказался, наряду с приезжими и их пожилой «коновод» Иван Карпович Чепоков, накануне нанятый Коротуном для того, чтобы на своих лошадях он помог доставить часть груза туристов до горного озера.

В точности, как ему это посоветовал физрук Михеев, еще в деревне делясь опытом подобных детских походов.

Долго упрашивать при найме старого охотника Борису Ефимовичу не пришлось.

Он уже давно привык считать:

– Денежки за подобную работу.

Потому сумма, обещенная новыми клиентами, была учтена в череде расходов на многочисленных внуков, собиравшихся в школу.

– Как вот эти – заезжие сорванцы из, явно, обеспеченных семей, которых следовало обслужить во время каникул.

И тут, как на грех, надо же было случиться такой неприятности:

– Взлослый человек забыл дома важнейшую вещь – карту пути.

– Никуда не пойдем, – нахмурился тогда в первый раз Коротун, поняв, что дальнейший поиск, конечно же, оставленного дома при сборах, пакета с картой, ни к чему путному не приведет. – Нельзя соваться в места, о которых теперь не будет и малейшего представления.

Шум возмущения, тоже в первый раз, поднялся такой, что сулил окончательно и безповоротно похоронить, и без того висевший на волоске, авторитет новоявленного туринструктора в глазах его учеников:

– И, возможно, даже перерасти в бунт!

Кабы на выручку своему новому работодателю не пришел, накануне нанятый тем, проводник:

– Почему это не имеется представления о пути следований? – возразил Иван Карпович. – Я вас доведу без проблем, до туда, докуда условились. Ну а потом пойдете самостоятельно. По карте, что дам вам во временное пользование.

Такого вопля счастливых обладателей, ломающихся от взросления, голосов наверное, еще не знавали горы, возвышавшиеся над поселком.

Не говоря уже о тех старожилах, кто в этот утренний час выгонял пастись коров и коз на пастбища за околицей.

В том числе и на луговину, теперь освобождаемую временными поночевщиками.

Сняв тогда с седла мешок с поклажей, Чепоков поскакал к себе домой, где под стрехой рубленой избушки, давным-давно хранились вещи, прежде не нужные в хозяйстве, но, как оказалось, лишь ожидавшие своего часа.

И он пробил, на дав сорваться выгодному для старика заказу.

Обратно конник вернулся, размеренной иноходью, уверенно правя лошадью левой рукой, тогда как правой бережно прижимал к себе, заскорузлую от времени, полевую сумку-планшет военного образца, какие были особенно в ходу в годы последней по счету мировой войны.