– Может случиться самое страшное – то, чего нельзя допустить. Демоны будут лишать людей человеческого обличья, раздувать очаги ненависти и злобы, разбрасывать повсюду черные снопы сомнений, изобретать и нашептывать новые виды лукавства. Они готовы умирать за это и будут бесконечно, с еще большим рвением продолжать свою разлагающую работу. В конце концов человечество погибнет, а Земля превратится в безмолвную водную пустыню…– ответил Всеволод.

Вера с Шуркой удивленно переглянулись.

– Вы что стоите как истуканы? – Всеволод склонил голову, вопросительно глядя на Веру и Шурку.

– А мы можем вам чем-то помочь? Мне как-то не хочется снова умирать, – Шурка как зачарованный смотрел на Всеволода и Богдана.

– Быстрее выбирайтесь на поверхность, я слышу их шаги, – Всеволод с опаской поглядывал в глубь туннеля.

– А как же вы? – спросил Шурка. – Мы ж не крысы какие-нибудь, мы помочь вам хотим!

– Шура, ты нам поможешь, если вытащишь Веру из колодца. Вам здесь находиться опасно, – Богдан так посмотрел на Шурку, что, похоже, тот что-то понял и сжал зубы.

– Пойдем, Вера, – Шурка крепко вцепился в веревку и ловко, как змея, начал карабкаться вверх.

Всеволод подвел Веру к веревке:

– Ты сможешь, не сомневайся! – он заглянул ей в глаза. Вера крепко обхватила канат и повисла на нем, как сосиска.

– Не получается… – пропищала она жалобно.

Всеволод широко улыбнулся, и Вера вдруг успокоилась и почувствовала силу в руках – теперь она легко взобралась по канату наверх. Задержавшись на секунду, она помахала Хранителям.

Лицо Всеволода стало сосредоточенно-серьезным, будто он видел приближающуюся опасность. Богдан стоял спокойно, но Вера чувствовала – надвигается что-то страшное.

– Мы куда? Может, домой?.. – Шурка заботливо отряхнул на Вере кофту. Он был сосредоточен и непривычно тих.

Вере очень хотелось поговорить о случившемся. Не привиделось ли им все это? Она вспоминала Хранителей и никак не могла описать их – только свет, тепло и неземные голоса.

– Надо торопиться в город, – вывел ее из задумчивости Шурка. – Мы же должны найти украденный Ларец, помнишь?

– Да-да, я помню. Бежим! – она схватила друга за руку, и они припустились вниз с холма.

Неожиданно Вера вспомнила о Ларисе. «А что Лариса? От такой, как Изольда, разве может родиться доброе дитя? Не зря говорят: от осинки не родятся апельсинки». Вера вспомнила маму и загадочно улыбнулась. Она ликовала – сводная сестра с мачехой ее больше не занимали: самым важным казалось найти Ларец с заключенными в нем человеческими страстями. «А как нам искать демонов? Может, они и не проявятся, останутся невидимыми? Будут ходить рядом, а мы с Шуркой их не заметим, – Вера задумалась. – Может, их можно почувствовать? Когда надвигается что-то плохое, я же переживаю. Правда, не всегда получается до конца понять… Но плохое от хорошего я отличить сумею».

– Шурка, а чего тебе хочется больше всего на свете? – Вера оглянулась на усадьбу, чтобы убедиться, смотрит на нее граф Лесьяр Ястреб или нет. Таинственный хозяин усадьбы казался ей далеким и близким одновременно.

– Не знаю… – Шурка с беспокойством разглядывал небо. – Наверное, под дождь не попасть – не люблю ходить в мокрой одежде.

– А я хочу, чтобы мы с тобой встретились здесь через двадцать лет!

– Если хочешь, значит, встретимся! Я тебе обещаю! – у Шурки засияли глаза.

«Как непостоянна жизнь – никогда не знаешь, что ждет тебя впереди…» В сказочный мир Веры как-то незаметно вошли Хранители и хозяин таинственной усадьбы – граф Лесьяр Ястреб. Белый, словно игрушечный катер, проплывающий по реке, казался ей иллюзией или выдумкой – он исчезнет и от него ничего не останется, только шум встревоженной воды. Но Вера ощутила что-то необычное – будто ток Времени вошел в ее тело. Теперь она как-то по-иному видела реку, сосны, даже трава казалась ей необычной – трогательной, ранимой, словно проживающей последние часы своей жизни. Границы стерлись – настоящее соединилось с прошлым, стремительно выстраивая неизведанное таинственное будущее.