Дмитрий Иванович был всецело согласен:

– Верно, Томочка. Зря, что ли, на природу выбрались?! – Он повернулся к ребятам и добавил: – Эй, пострелы, подъём! Приехали! – Затем Колькин папа вылез из машины и подошёл к дверце со стороны жены, чтобы и ей помочь выйти.

Первым открыл глаза Санька:

– Ой, мы уже в деревне?.. – Он сонно огляделся.

Колька, моргая, посмотрел по сторонам и толкнул локтем в бок Гришку:

– Грих, проснись! Мы у деды!

Гришка, что-то невнятно замычав, устроился поудобнее на сиденье и продолжил спать.

Подошли Иван Тимофеевич и Марина Степановна.

– И кто это у нас тут приехал?! – воскликнула бабушка, когда дед открыл заднюю боковую дверь машины и Колька с Санькой вылезли наружу.

– Здрасте, – поздоровался Санька.

– Привет, баб, привет, дед! – сказал Колька, терпеливо снося бабушкины обнимашки.

– Здравствуйте, мои милые! – Марина Степановна закончила мять внука и ущипнула за щеку Саньку, а потом серьёзно поглядела на Тамару Игоревну: – Мало мальчики в деревне бывают. Вон какие худые и чахлые от городских воздуха и харчей. А где Гришечка?

– Вот он! – улыбнулся дед, которому удалось-таки растолкать Гришку и выудить на свет божий из недр многострадального жигулёнка.

– Здравствуйте! – сонно промямлил мальчонка и потёр глаза.

Марина Степановна, увидав дорогого Гришечку, ахнула:

– А ты-то какой худой и бледный! Небось со своими книжками да опытами не ешь ничего! А ну, быстро за стол! Все бегом кушать! – И бабушка погнала детей в дом.

Тамара Игоревна с пакетами подарков для стариков от себя и Санькиной мамы в одной руке и с дамской сумочкой в другой пошла за мальчиками и бабулей, а дедушка и папа задержались у машины – перекинуться несколькими словами.

– Сергей узнал, что ты приедешь, хотел взять тебя на рыбалку! – сказал сыну Иван Тимофеевич. – Он с мужиками собирается на Плоское озеро. Там сейчас рыбу можно руками ловить, столько её. Поедешь?

Папа кивнул:

– Устал я что-то! Но… наверное… поеду. Глядишь, голова прояснится от городской суматохи!

– Правильно, поезжай! – искренне поддержал дедушка.

А тем временем Марина Степановна усаживала гостей за стол.

– Садитесь, мои милые! Садитесь, мои пригожие! Посмотрите, сколько мы для вас наготовили. Дедуля сам рыбку да курочку закоптил, вон какая красота на тарелках лежит. Я сделала компотик, капустку и огурчики солёные, грибочки… вот вам картошечка с пылу с жару, маслице, сметанка домашние… Бурёночка наша постаралась! Кушайте, может, румянец на щёчках появится. А то вы в этом городе прямо зачахли от пыли да сухомятки…

Мальчики и Тамара Игоревна разместились за столом, а тут уже и папа с дедушкой подоспели.

Все приступили к еде. Бабушка только и знала, что приговаривала:

– Ешьте, мои милые, кушайте, мои дорогие! Коля, быстро положи себе ещё котлету… А ты, Саня, перестань чавкать и вытирать руки о скатерть… Доешь немедленно рыбу и положи себе грибов… Гришечка, хлеба возьми… Он же свежий-свежий. Испекла к вашему приезду. Положи себе ещё кусочек курочки… Боже, какая худоба у вас в этом городе… – Бабуля строго взглянула на Тамару Игоревну. – Тома, ты почему картошку не ешь? Тебе тоже бы чуток поправиться! С вашими городскими модами на диеты недалеко и до чахотки* допрыгаться…

Тамара Игоревна хорошо знала – с Мариной Степановной спорить бесполезно. И, положив себе варёную картофелину, стала её разламывать на маленькие кусочки вилкой, стараясь тем самым убедить свекровь, что всё будет обязательно съедено.

Бабушка, довольная, подложила сыну и мужу ещё хлеба и котлет и отправилась готовить чай.

Когда обед закончился, выйти из-за стола не было сил. Гости и дедуля объелись так, что, казалось, пройдёт неделя, а кушать больше не захочется!