– Ну и зря ты в меня не веришь, мама, у меня ж еще вся жизнь впереди, – возразила она. – И я еще многого в жизни добьюсь, и замуж за хорошего человека по большой любви выйду, вот!

– Ну, ну, мечтай… – проворчала Лариса Сергеевна, открыв старый, захватанный грязными пальцами холодильник и роясь в ящике для овощей. – Все дурочки по молодости о принцах мечтают, да только забывают, что настоящему принцу нужна настоящая принцесса. А ты у нас кто? Прынцесса, точно прынцесса, только захудалая из погорелого королевства. Больно ты прынцу нужна такая! – В ее голосе сквозили издевка и презрение, а губы кривила язвительная усмешка. – Ты бы лучше не о мужиках думала, а матери помогла. Я бульон из супового набора сварила, а лука то и нет, да и картошки совсем мало осталось. Надо в магазин сбегать.

Лариса Сергеевна, взяв замызганное кухонное полотенце как прихватку, приоткрыла крышку большой алюминиевой кастрюли, стоящей на плите. Крохотная кухонька тут же заполнилась мутным паром с запахом вареного мяса. Ксения с сожалением посмотрела на мать. Той не так давно исполнилось 50, но выглядела она значительно старше, хотя в молодости была настоящей красавицей – отрадой для мужских взглядов. И виной этому было не расползшееся с возрастом тело, не морщины на лбу и в уголках глаз, а вечно недовольное выражение ее лица. Еще бы, с состраданием подумала дочь, при такой-то безрадостной жизни! Ей очень хотелось рассказать про Андрея, но она промолчала, не решилась. Еще не время! Ни про Андрея, ни про сотрудничество с издательством «Арена» рассказывать еще время не пришло. Ксения вынашивала в душе свою тайну, берегла ее, лелеяла, подпитываясь какой-то неведомой энергией, позволяющей почти не обращать внимания на обидные слова мамы.

– Мам, а где Ника? Она не могла сходить в магазин?

– Твоя сестра учится в университете! – Мать подняла вверх указательный палец. – Она над книжками должна сидеть, а не по магазинам ходить. И ты, как старшая, должна это понимать.

– Хорошо, мама, я сейчас схожу в магазин, – покорно кивнула Ксения, – только переоденусь.

Пройдя по длинному коридору, сплошь завешанному сушившемся на протянутых под потолком веревках бельем, низко пригибая голову под мокрыми простынями и наволочками, она открыла дверь в большую комнату. Громкий звук работающего телевизора ударил по барабанным перепонкам.

– Здравствуйте, Аркадий Петрович! – поздоровалась Ксения с развалившемся на диване отчимом. На столе перед ним стояли две уже пустые бутылки из-под пива.

– Привет. Сегодня «Зенит» играет, – кивнул на экран телевизора Аркадий Петрович и отправил в рот кусочек вяленой рыбы, – уже 1—0 выигрывают!

– Очень рада за них, – пробормотала Ксения безразлично, окинув взглядом унылую, заставленную старой разномастной мебелью гостиную. Почему-то в их квартире, как бы не старалась она следить за чистотой и порядком, везде была грязь. Она возникала из ниоткуда, материализовалась из воздуха, как будто квартира была заколдована. Грязь была везде: на выцветших бумажных обоях, на захватанных грязными пальцами некогда полированных дверцах шкафов, на ободранных кошачьими когтями углах дивана, на заваленных всяким хламом полках и столах… Ксения обреченно вздохнула и пошла в спальню.

У стола в своем инвалидном кресле сидел младший брат Кира и увлеченно играл в компьютерную игру. Кирилл родился с ДЦП и почти не мог ходить, хотя умом его Бог не обидел.

– Привет, Кирюша! – поздоровалась Ксения, доставая свои вещи из шкафа. – Опять играешь в свои стрелялки?

– Привет! – Не отрываясь от экрана ответил 16 – летний брат. – Уже третий уровень прошел!