— Меня Радом звать, — вдруг сказал валл, видимо, тоже прочувствовавший общее настроение. — И, девочки, я с вами до конца, каким бы он ни был…

— Спасибо, — прошептала я. — Но давайте просто посмотрим, что будет дальше.

Но дальше ничего не было: искалеченного громилу оттащили со сцены, торговец подошел к нам на пару шагов, готовый в любой момент метнуться обратно, и что-то продекламировал толпе.

— Сказал, что продаемся только комплектом, — облегченно вздохнула Вера: девушка до последнего не верила, что кам сдержит свое слово. — Ого! Ну ничего себе, начальная цена! Да за такую можно построить небольшой городок!

Народ, прочухавший, что представление закончено, начал потихоньку расходиться. Большинству такие цены оказались не по карману, как бы ни хотелось приобрести в личное пользование такие экзотические экземпляры. Перед помостом остались лишь десятка с два существ, но у всех глаза горели решимостью выиграть аукцион.

То там, то здесь существа выкрикивали предложения, поток новых цен не утихал. Глаза Веры все больше округлялись, Рад же оставался невозмутим: насколько я поняла, редкому валлу есть дело до денег, они в большинстве своем кочевники. Но есть и исключения вроде моего старого друга Дика, которого, увы, наверняка давно нет в живых.

Вдруг Вера испуганно вздрогнула, увидев, как поднял руку некто в широком плаще: лицо существа было сплошь замотано тряпками, оставались только две прорези для глаз:

— Это цвак! — в панике прошипела она. — Он хочет купить нас, чтобы убить!

Рад подбоченился и прикрыл собой девушку: кажется, наш бравый вояка имеет некую склонность к лысым, по сравнению с валлами, белочкам. Незнакомец же поднимал руку все чаще, явно перебивая цены. Многие существа, видимо, превысив свой лимит, поспешно удалялись с торгов: словно было великим позором проиграть. Через некоторое время перед помостом остались только четверо: старый дряхлый кам с горящими глазами, вот уж точно — седина в голову, бес в ребро. Хотя серые камы не седели, просто лысели, да и тогда тщательно берегли каждый оставшийся волосок. Второй — тот самый незнакомец, обмотанный тряпками. Третий, сердце мое дрогнуло, явно анах: только они ходят в таких черных тяжелых плащах, скрывающих все тело, да низко опускают капюшоны на лицо. Четвертый — давно замеченная мною жертва желтухи с огненно-красными волосами и абсолютно черными глазами, словно парень сошел с экрана одного из многочисленных фильмов про демонов, которые любят клепать режиссеры моего мира.

— Кто это? — спросила я Веру, чуть наклонившись к девушке.

— Красноголовый? — уточнила Вера и, дождавшись моего кивка, продолжила: — Это эфемерид, он с материка Тау, за Великим океаном. Там, говорят, сплошь пустынные плато и очень жарко. Честно говоря, не очень бы хотелось самой убедиться в этом.

— Понятно, — кивнула я, соглашаясь. — А магией они владеют? — и наткнувшись на непонимающий взгляд Веры, уточнила: — Ну, вот анахи — маги, цваки тоже, камы и валлы — нет. А как обстоит с этим у эфемеридов?

— Честно говоря, не знаю, — покачала головой Вера, донельзя удивленная моей осведомленностью. — А какая разница? Хотя, конечно, есть: будет труднее убежать. Судя по жуткому взгляду, он весьма тобой заинтересован. Прямо не знаю, за кого и болеть… против кого, уверена: лишь бы не цвак нас купил. Это сразу смерть! И ведь никто не вмешается: рабы — его собственность, и он что хочет, то с ними и делает!

Первым, тяжело вздохнув, сдался кам. Толстяк, смешно бросая на меня тоскливые взгляды, вперевалку удалился. Через некоторое время эфемерид сплюнул со злостью и ушел, не оборачиваясь. Теперь остались только двое, и сердце сжал страх: а вдруг Вера права и за тряпками скрывается цвак? Это раньше фиолетовые ирокезы были относительно дружелюбными, сейчас же они стали для меня и для всех землян смертельно опасными.