– Согласен. А остальные?

– Не поручусь, но основной костяк – не обычные тупые гопники. Главарь привлекает и удерживает их не только жаждой денег. Они убедились в его удачливости, значит, банда не распадется.

– Пока не переловим. Вот только когда встретимся в следующий раз?

– Не беспокойся, Вань. Встретимся. Раз для них все прошло успешно, значит, продолжение следует.

Однако вышло по-другому.

Через месяц случилась попытка ограбления сберкассы на Васильевском. Преступников поймали по горячим следам и сперва обрадовались.

– Услышал нас Господь! – забывшись от счастья, объявил Семенов.

Поверил даже Лазута. Лишь Анна ни минуты не сомневалась: это не те, кого они упустили.

– Посмотри, Вань! Почерк совсем другой! Да, марлевые маски! Да, перчатки! Но это ерунда! Все не так делают на самом деле!

– Сам вижу. Ну, может, их главный, который стратег, сдох, а сами они ни на что не годятся? – с надеждой в голосе предположил Лазута.

И сам себя одернул:

– Нет, так быстро опыт не пропьешь, как говорили древние греки.

– Они говорили: талант не пропьешь, – задумчиво отозвалась Анна, думая о чем-то своем. – Талант – это единица веса такая была. Аттический талант – примерно двадцать шесть с четвертью килограммов. Потом талантом стали называть денежную единицу. Чтобы пропить талант, надо было несколько тысяч литров выпить.

– Непростое дело, – согласился Лазута и поглядел с уважением.

Все-таки жаль, что ему не пришлось в гимназии учиться. Тоже много чего знал бы.

– Пошли к Березину! – вдруг схватила его за рукав Анна. – Надо остановить Семенова, пока он наверх не успел доложить.

И они пошли к Березину.

Анне казалось, что все очевидно, но доказать свою позицию в кабинете начальника не удалось. И помешал ей вовсе не Семенов, желающий получить благодарность комиссара.

Дело было в другом.

Она ждала, когда та шайка, о которой они говорили с Лазутой, пойдет на новое ограбление, и тогда разница станет видна всем, но те, кого они упустили уже несколько раз подряд, неожиданно исчезли. За два следующих года ни одного преступления с похожим почерком не случилось.

Что могло заставить бандитов затаиться? Они просто испарились. Словно их и не было никогда.

В Молдавии Бездельный пристрастился к красному вину. Ясно, что в Ленинграде хорошего не найти, поэтому пил, какое попадалось. Все это было обычным делом для холостого мужика, однако кроме, как он сам выражался, «винопития», Макар пристрастился также и к рюмочным, бесперебойное открытие которых обеспечивал ленинградский «Спиртотрест». Там подавали в основном дешевую водку и пиво, но для завсегдатаев завозили и вино.

За прошедшие после возвращения из теплых краев три года он так привык проводить вечера в питейных заведениях, что, когда был нужен, его именно там и искали.

Обычно находили.

Во хмелю Макарка делался буйным, мог нарваться на драку, а это было чревато увольнением со службы.

В один прекрасный день так и случилось. Прямо в отдел прибежал мальчонка и передал от Бездельного записку с одним лишь словом – «Европейская».

– Велел передать, чтобы поспешали, – добавил посыльный и, шмыгнув носом, убежал.

Предчувствуя недоброе, Анна помчалась на угол Невского и Михайловской улицы и через некоторое время обнаружила своего товарища в ресторане «Крыша» гостиницы «Европейская».

Анна не могла поверить своим глазам. В «Крышу» простой люд не хаживал, все больше заезжие иностранцы, народные артисты и генералы. Как сюда затесался сотрудник УГРО?

Бездельный сидел в кабинете директора на стуле в углу и держался за голову.

Она показала директору удостоверение.