Иисус идет к дверям.

Мать. Я не хочу с ней общаться!

Иисус зовет Марию.

Иисус. Мария, входи!

Входит Мария, она волнуется: ведь это первая встреча с мамой Иисуса.

Мария. Здравствуйте!

Мать. Ну, здравствуй, девонька! Проходи!

Мария оглядывает комнату и нерешительно проходит.

Мать Иисусу, громким шепотом. Не понимаю, что ты в ней нашёл?

Иисус. Мама!

Мать. Она же худая, как селедка.

Мария. А я слышу, о чем вы говорите.

Мать. Значит, у тебя хороший слух. Это радует.

Мария. А вы точно не страшная!

Мать. Это сын тебе сказал?

Иисус. Да, я сказал, что ты лучшая мама на свете и, что добрее тебя никого нет.

Мать. О, как стелет! Как стелет, ты посмотри! Значит, не боишься меня?

Мария. Нет.

Мать. Точно? А вдруг покусаю?

Мария. А у меня тоже зубы есть.

Мать. Ты погляди какая! Ну, хорошо. Раз зубы есть, тогда садись за стол.

Все садятся за стол.

Мать. Только угостить-то мне вас нечем. (обращаясь к сыну) Предупредил бы, что приведешь девушку. Я бы хоть на стол накрыла. А так у меня только сушеный виноград да фиги. Хлеб еще не успела запечь.

Иисус. Мама, не беспокойся, мы не хотим кушать.

Мария. А мне бы водички: что-то жарко. Можно?

Мать. Ну, конечно! Чего-чего, а этого добра у нас полно!

Мать налила в стакан воду из кувшина. Мария пьет. Мать смотрит на девушку. Иисус ест сушеный виноград. Пауза.

Мать. Когда свадьба, молодые?

Мария поперхнулась.

Иисус. Мама!

Мать. Мужчина не может быть одиноким: Тора требует. Тем более – ты рабби.

Иисус. О свадьбе мы еще не думали.

Мать. А когда начнете думать? Когда пузо полезет у всех на виду?

Иисус. Мама! Мария не беременна. И нам пока не до свадьбы, дел других хватает.

Мать. Вот пошла молодежь! Ну, хоть не беременна, и то слава Богу! А могу ли я узнать, как вы познакомились? Где?

Иисус. Мам, это похоже на допрос.

Мать. Какой допрос, что ты? Ты же знаешь мой грех – любопытная я очень. Особенно, когда дело касается моего сына.

Иисус. Мама!

Мария. А я расскажу. Мне не стыдно, правда. Я…я полюбила одного мужчину. Он был женат, у него было трое детей. И вот родные его жены схватили меня, привели на площадь, начали кричать: она нарушила закон! Ее нужно убить! Я тогда очень сильно испугалась. И тут появился Иисус. Он сказал: Кто из вас без греха – пусть первым бросит в нее камень. И все. Тишина. Толпа разошлась. А потом он подошел ко мне… и вдруг – встал на колени. Вы можете себе представить? Он – передо мной – на коленях. А я…я вся горела от страха и стыда. Упала прямо на землю и заплакала. А он – стал гладить меня по голове, тихо, ласково. И сказал: зла земле много. И лжи – много. Забудь, что ты грешница. Скажи: когда ты любишь – твое сердце живет? Живет, говорю. А когда не любишь? Мертво. Вот и все. Люби. Люби всем сердцем. И не считай себя грешной, даже если ошиблась. Просто – не греши больше, потому что веришь, что ты достойна любви. Не греши в другой раз, думая, что ты грешна. И с того дня… я больше не ушла от него.

Сцена 7

14 нисана (3 апреля) 48 года от Р.Х.

Дом Марии в Эфесе.

Марк. А, что было потом с Марией? Вы знаете, что с ней стало?

Мать. Он хотел, чтобы Мария стала… настоящим человеком. Полноценным. Совершенным – в духовном смысле. Ему было всё равно – женщина она или мужчина.

Марк. Но мужчины же всегда считали себя выше. Всегда.

Мать. Вот именно. Тогда – особенно. Женщину вообще за человека не считали. Мужчины молились каждое утро: «Спасибо тебе, Господи, что не сделал меня женщиной.» Представляешь? А ему это всё было отвратительно. Он хотел изменить саму суть. Чтобы не было «мужского» и «женского» – только душа. Равная, светлая. Он видел в Марии не женщину, а душу, которая понимает. Когда я об этом узнала… Я спросила: зачем тебе всё это? Ну зачем? Почему ты не можешь жить спокойно, как все?