Порох черкесы покупали у турок, как и металл для отливки пуль. В годы блокады Черноморского побережья население научилось выискивать использованные пули в местах прошедших боевых действий, а порох готовили сами. Он хоть и был отвратительного качества, но использовался на крайний случай. Один из способов получения пороха – кипячение до выпадения нитрата калия в сильной щёлочи, получаемой из берёзового и тополиного пепла, до его кристаллизации. Основу для селитры (нитрата) к такой смеси обычно брали из сорной травы, что растёт на глинистых почвах, например мари амброзиевидной, которую ели в голодные годы после Кавказской войны. В период дефицита пули могли делать из камня и даже самшитового дерева, поскольку их нужно было много. Типичный черкесский всадник носил за поясом два пистолета и ружьё через плечо в чехле. Долгое время ружья и пистолеты были самые примитивные, кремниевые, и лишь к концу войны в 1850-е годы европейцы контрабандой ввезли к черкесам более серьёзные варианты, вплоть до барабанных револьверов. Появление среди черкесов нарезного оружия во второй четверти XIX века сделало бесполезными до того непробиваемые панцири черкесских уорков, что не только изменило ход войны, но и привело к ожесточённым стычкам знати и крестьян, которые теперь оказались на равных с точки зрения огневой мощи. Правда, способ пробить панцирь знали и раньше, ему успели выучиться у черкесов и казаки. В ствол одного пистолета засыпали длинные иглы, а второй заряжали пустым порохом. Дымный выстрел порохом дезориентировал всадника, и пока он думал, что нападающий перезаряжается в облаке дыма, наступал с целью ударить шашкой. В этот момент, подпустив того поближе, нападающий выстреливал из пистолета иглами, которые прошивали кольца панциря и поражали вооружённого всадника.

В бою черкесы после первого выстрела всегда бросались с шашками. Это уникальное рубящее оружие считается сегодня одним из сильнейших в мире. По одной из версий, прототипом шашки был нож для рубки лозы, само название которого – «сэшхуэ» – переводится с черкесского языка как «большой нож». Более лёгкое и сильное оружие заменило классическую саблю в XVII веке, а с приходом на Кавказ российских войск шашка вошла и в их обиход. За ней пришли в русский и казачий обиход черкеска с буркой, как удобное боевое одеяние. Для крайних случаев в бою использовался кинжал, который у причерноморских черкесов имел свою особенность – укороченную форму.

Так проходила жизнь черкесской аристократии – в набегах и добыче славы. И чем дальше по расстоянию предпринимался поход, тем большую славу приобретали его участники. Разница в методике походов заключалась в том, что ограбление своих соплеменников внутри общности регулировалось намного большим количеством ограничений, чем ограбление соседнего народа. Открытый грабёж в соседнем ауле или даже среди своих крестьян считался недопустимым. Однако если такой грабёж совершался умело и железных доказательств причастности к нему представить не могли, то такой человек считался очень ловким и удачливым, чем вызывал уважение в обществе. Неприкосновенными считались купцы и путешественники, но им требовалось иметь защиту какого-либо уорка или князя, который покровительствовал им. Но в этом случае существовала угроза стать жертвой кровной мести со стороны враждебной покровителю семьи. В случае угрозы военных действий этические ограничения и вовсе становились минимальными.

Всадники проводили в походах примерно полгода – весной и осенью, и эти периоды характеризовались как сезон наездников. Такой выбор сезонности связан с необходимостью помощи в сборах урожая летом и опасностью походов в обширные степи Кубани зимой, когда погода в этих местах особенно нестабильна. Но бывали и исключения. Например, убыхи сочинского региона ходили в походы на Грузию и Абхазию именно зимой с использованием лыж, а проживавшие в Средние века вдоль восточных берегов Азовского моря черкесские общества ждали замерзания пролива для походов в Крым. У горных черкесских обществ шапсугов, убыхов и абадзехов, в отличие от равнинных черкесов, развился пеший способ походов, связанный с ограниченными возможностями разведения лошадей в условиях горной местности. И у него была своя сезонность, отличная от равнинной.