Те подробные пояснения были совсем ни к чему. Знатные судили о другом. И то другое вопрошающий, помедлив, огласил. Муж крякнул, приосанился и громко молвил:

– Ранг почтенный Адму надобно втолковать давним союзникам. Так разумею, совет, Адму новый вождь? Временный вождь до возвращения из похода великого вождя Таргетая? Ну а вождю северных положены гривна, браслеты от каждого из племён и одеяние, сообразное рангу. На узорные с оленями наколки вождя, понятное дело, уже и времени нет.

Один за другим совет пятисот поднялся с земли. Все пятьсот мужей и дев чинно стоят. Торжественны их лица. Вынув оружие, подняли бронзу к небу, призывая в свидетели серебряную луну.

– Адму – наш вождь!

Верховный жрец медленно обернулся к Савлию. Вместе с советом пятисот Савлий поднял правую руку с кинжалом к звёздам. Долго смотрел жрец северных на покосившегося мужа, пока тот не опустил руку.

– Стало быть, достопочтенный Савлий, ты суждение переменил? – Морщины у глаз жреца расправились. Он шумно выдохнул, вытянув трубой губы. Широко добродушно улыбнулся. – Ну, тогда займи, дорогой Савлий, положенное место на земле.

– Нет, не переменил, – возразил Савлий чуть слышно, глядя в костёр. Но даже тем, кто и не слышал, по его виду, по виду упрямого бычка, стал ясен смысл ответа.

– Ты же только что, на моих глазах, за почтенную Адму руку поднял. Так? – примирительно произнёс верховный жрец, продолжая сдержанно улыбаться.

– Поднял руку. Да. Жена великого Таргетая, достопочтенная Адму, достойна ранга вождя. Не только временного, но и постоянного, вождя мирного времени. Вот только не согласен я! – почти выкрикнул последние слова Савлий.

Совет пятисот чинно сел на землю. В отблесках шести костров видны хмурые, даже злые лица.

– С чем же ты тогда, мудрый Савлий, не согласен? – не глядя на упрямого мужа, сурово спросил верховный жрец.

– А не согласен я со сговором вашим! – произнёс Савлий с горьким упрёком. – Вы всё сладили ещё до совета пятисот. Раздали выступающим песни. Согласно, хором спели и убедили совет пятисот. Вон вас сколько было-то! Всё как на свадебном торжестве, одно, второе, да за другим поют. То про жениха, то про невесту, потом про их совместные заслуги. Теперь война с таёжными уже как вроде и решённое дело. Новый вождь – у вас уже вождь не временный, не мирного времени – а грозный вождь военный. И это звание совет мудрых принял. Никто ныне и не помышляет о мирных временах. Вот с чем я не согласен!

– Что ж, дорогой Савлий, пропой и ты свою песню. А мы послушаем – про хвалёные мирные времена. – Жрец ладонями принялся потирать посох от навершия-оленя до середины, где поблёскивало бронзовое кольцо. – Ну же, Савлий! Не медли!

Муж шагнул, робко, на полшага. Поднял к луне руки и заговорил:

– Совет пятисот, таёжных убавилось из-за двух войн наполовину. Конечно же, с ними и другие дальние племена севера в союзе. Но тот союз по примирению великого Таргетая распался. Войны не будет. Слабы для тяжких битв таёжные племена. – Савлий опустил руки. Выждав недолгую паузу, продолжил громко: – Прошу же я от вас права посетить таёжных соседей. Если примут веру, особенно с юга тайги, присягнут на верность Табити, повода для войны не будет!

От столь нежданных слов лица стали задумчивы. Некоторые из совета прикрыли глаза ладонями. Однако иные, по большей части запальчивая молодёжь, криво улыбаясь, без затяжных раздумий уже сложили мнение. Вновь поднялся Раман и запросил слова. Перехватив одобрительный взгляд верховного жреца, рыжеволосый муж громко заговорил:

– Хоть ты меня, почтенный Савлий, и обвиняешь в каком-то там