– Верю. Скажу, хоть обещал… – Мужчина говорил так, словно бы обессилел бороться со встречным ветром. Но раздосадованное ветром лицо не показал. Поднял правую руку, словно смотреть мешало солнце. – Советом знати после прошлого лета решено – ты будешь новым вождем. Как я помру – ты заступишь. И вдруг…

Девушка удивленно подняла глаза к закопченному деревянному потолку. Как будто чей-то лик там возник. Помолчав, ответила подобранными уважительными словами:

– За тот выбор благодарю племя. Моего брата Савлия пусть выберут они мне на замену. Буду присылать тебе гостинцы. Из далеких краев. Отборные. Каждый подарок проверю. Взвешу. Заверну в ткань…

Предводитель племени, не знавший поражений, поднял на дочь глаза. Брови сошлись на переносице. Внимательно слушал отец.

– …Ты те гостинцы рассели, отец, с умом. Между нашими родами. Дай гостинцам степной закон. Перешей их под нас. Свободы не давай, но и не обижай почем зря. Пусть смешаются с нами. Растворятся в нас, – девушка подошла к сидящему. Взяла в правую ладонь густую черную бороду с частыми серебристыми нитками, – …позабудут прошлое близкое. Остальные, те, что похуже, из меди, приберу себе – слеплю новое племя. Ты не возражаешь, вождь племени золотых рек?

– Пугаешь ты меня… Даже не стыдно признаться… Присылай… – отец говорил с дочерью почтительным тоном, как будто та была старше его, и намного.

– Не обидишь их? – Девушка длинными пальцами левой руки, как гребнем расчесывала бороду от щек и подбородка до последних завитушек на краях. Мужчина не сопротивлялся гребню. Зажмурил глаза. Блаженством разгладилось лицо. – Обещаешь?

– Клятву даю, – сказал вождь шепотом, но твердо.

– Укрепим новой кровью наше племя?

Ответом отец еще крепче зажмурил глаза. Нитки морщин хитрой паутиной разбежались по углам глаз. – Да? – Крепкое тело расслабилось. Ладони разжались. Пальцы выпрямились. Нега овладела вождем.

– С новой силой объединишь под нами племя озерных людей. Справедливо. Станут частью народа нашего достойные из них. Остальных же… Тех, у кого труха вместо души… их знатных и вождя… отправим в последний путь по воде.

– Продолжай… – едва слышимым шепотом отвечал отец, следуя за думами дочери.

– …Расширь морские солеварни. Увеличь промысел. Мои гостинцы из краев далеких. Получи их и пристрой к делу. Копи боевой металл. Готовь, любимый отец, силы для наших «друзей» с юга. – Девушка говорила слова мягко, нежно. Гребень руки замедленно расчесывал бороду. Улыбка блаженства исчезла с лица вождя – губы собрались в прямую нитку. Черты стали подчеркнуто строгими.

– Да, Мать-Богиня. Выполню наказ твой. Дума ясна твоя, – голос отца нес крайне учтивую интонацию. Девушка мягко поцеловала в лоб отца. Медленно вышла. Полуденный сон объял отдыхом вождя…

Утром следующего дня, в суматохе приготовлений к отъезду, девушка, выждав подходящий момент, крепко взяла за рукав отца. Под знаменами – никого, кроме них двоих.

– Отец, заберу двоих? Возглавлю отряд, тот, что отправляешь на сбор, к алтайским горам?

– Хоть десятерых. Отряд сам порешил с тобой попутно пойти. Без твоего на то согласия. – Вождь с ироничным укором посмотрел на дочь. Еще года два назад, на общем сходе, по зову вождя северных племен со священных Алтайских гор ближние и дальние племена постановили выступить в поход на империю Чжоу. Родственные племена степных жунов, предчувствуя неминуемую и уже близкую войну, терпя мелкие приграничные обиды от Чжоу, обратились послами к Таргетаю, вождю северных. Задумка похода степных племен сложилась в планируемом коротком, разведкой, нашествии. Проверить бранью силу империи Чжоу. Пожечь пограничные селения. И уйти обдумывать большую войну. Не было у вождей степных племен намерения, не зная сил врага, ввязываться в затяжную брань. Потому выдвигались в поход лишь легкие силы – молодь племен пятнадцати – двадцати годов отроду. Молодь опасная, горячая и неопытная. Старшими командирами к запальчивым юнцам порешили приставить зрелых, из знати. Костяк проверенных воинов двадцати – двадцати пяти годов оставался в племенах, про запас.