К встрече с Сергеем она приготовила меня основательно. Даже купила новые штаны и рубашку. Дело близилось к десяти вечера, но спать она мне не разрешала:

– Вот придет дядя Сережа, и пойдешь спать! И смотри у меня, веди себя хорошо.

А что я мог тогда ответить. Ничего.

Открыв дверь в комнату, он первым делом направился ко мне. Потрепав меня по волосам, присел на корточки, и протянул руку:

– Ну, давай знакомится! Как тебя зовут?

– Тамерлан.

– Интересное имя. Редкое. Не против если я буду звать тебя просто Тимур?

– Не против. Только спать отпустите уже.

Мать только цыкнула, но Сергей остановил ее рукой.

Так началась моя «новая» жизнь. Спустя годы, я понял, что Сергей был не плохим отцом, воспитывал, учил. Только тогда в прошлом, я не воспринимал его воспитательных методов. Мать поставила его выше меня. Это и сыграло решающую роль. Как только он окончательно переехал в нашу комнату, первым, что он сделал, повесил солдатский ремень на самое видное место. Ощущение холодного металла на пятой точке нельзя ни с чем сравнить.

Когда я пошел в первый класс, Сергей решил, что воспитания его недостаточно, и отдал меня в спортивную секцию и музыкальную школу. Трудно представить подобное сочетание? А было именно так. День я таскался с нотами, другой со спортивной сумкой наперевес. Тренером по боксу у нас был мастер спорта Санников Леонид Степанович. Когда Сергей первый раз привел меня к нему, тот только усмехнулся. Тощий, маленький, на ветру мотало, и в бокс. Но Сергей настоял. Мать тогда вообще перестала вмешиваться во весь это процесс. С работы приходила поздно, готовила на кухне и уходила спать.

Через полгода упорных занятий, Леонид Степанович подозвал меня к себе:

– Тимур, твои успехи меня впечатляют. Ты очень стараешься. Давай сделаем так. Я еду с ребятами на сборы, и хочу взять тебя с собой.

– Леонид Степанович, вы же знаете, пока Сергей не даст добро, я ничего не решаю. – Тренер мой был мужиком старой закалки. Да и городок был маленьким, чтобы не знать про кого-то. Сергея я так ни разу и не назвал папой или отцом, всегда только по имени. Конечно, первое время мать пыталась меня вразумить, хватаясь за ремень, но куда там. Вот и для тренера сначала было дикостью слышать такое, а потом и он привык. «Главное уважение» – всегда повторял он.

Кстати на соревнованиях я одержал свою первую победу. Но дома этого никто не оценил, мать просто вздернула плечами, а Сергей добавил:

– Разве это победа? Нашел чему радоваться.

Все чаще стал задерживаться, либо на тренировках, либо с пацанами на улице.

– Боксер, а где твоя скрипка? – спросил меня однажды мой друг Костя. Мы жили в одном дворе, ходили в одну школу. У Кости была полноценная семья: мама, папа, старший брат. В отличии от нас, они жили в квартире. Большой, светлой, просторной. Моя мать завидовала, ведь по ее расчетам мы должны были жить также. А не ютиться в комнате на общей кухне. Но Сергей, был принципиальным и честным.

– Костян, ты опять? – толкнул я друга. – Я бросил это брынчание еще полгода назад, а ты каждый раз за свое. Надоело. Мне нравится бокс, да и тренер говорит, что у меня талант. И Костя не спорил. Сам он жил, не напрягаясь. ему как мне ничего не надо было доказывать. его родители не напрягали школой и дополнительным развитием. Он просто жил. Я не раз спасал своего друга от нападок со стороны шпаны, из соседних дворов.

– Я же многого и не прошу, – рассказывала она соседке около подъезда.После очередной такой драки он и стал называть меня боксер. Леонид Степанович был не просто тренером, он был нашим наставником. Очень часто он оставлял нас после занятий и вел с нами беседы. – Заполните!– любил он повторять. – Главное это не ваша сила и способность махать кулаками. Для этого большого ума не надо. Главное, в том, что все то чему я вас учу, не пошло во вред. А лишь служили благом. Не помою, когда это случилось, но я втянулся, и теперь каждая моя тренировка, каждое мое соревнование было шагом вперед. С тренером мы выиграли сначала все городские соревнования, потом областные. И вот уже к четырнадцати годам, я собрал приличную связку наград и полку кубков. На тот момент мне было всего лишь четырнадцать лет. Дома было тоже относительно спокойно. Мать наконец-то добилась уговорами, криками, и просто молчанием, что Сергею дали квартиру. Полуторка, "хрущевка", в соседнем доме от нашей общаги. А с какими гордым лицом мать рассказывал, какой ее Сереженька молодец, и квартиру дали и на очередь на автомобиль поставили.