А сим и подобным сему образом обходился он и с прочими своими подчиненными и тем помрачал всю славу, которой достоин был за основание и построение великого оного архиерейского дома и монастыря, которым Тамбов украшался в особливости».

Впрочем, странно было бы рассчитывать на то, что власть церковная будет серьезно отличаться от светского руководства. Тот же Болотов писал: «Не лучше архиерея были и гражданские начальники. Мне и об них рассказывали странные и удивительные дела, а особливо о бывшем до того воеводе Коломнине, который был такой мздоимец, что самая смерть не могла уменьшить в нем алчности его к деньгам.

Рассказывали, что в то время, когда лежал он уже при самой смерти болен, принесли к нему подписывать одну квитанцию, и он, не в состоянии уже будучи говорить, давал знак руками, что он без взятки подписать не велит, и до тех пор сего не сделал, покуда не положили ему на грудь рубля; и не успел он сего сделать и тот с квитанцией выйтить, как закричали, что воевода умер.

Преемник его, г-н Маслов, был еще лучше его. Сей, между прочим, употреблял следующие к обогащению своему средства. Как скоро приведут вора или разбойника, то, не ведя в канцелярию, призовет его к себе, расспросит его, откуда он, кто в тех деревнях богатые и заживные мужики и жители, и сих людей велит ему оговорить, обещая самого за то его освободить. Вор то и сделает, и воевода, призвав его к себе, и выпустит его другим крыльцом на волю, а тех бедных людей разорит и ограбит до основания.

К вящему несчастию, случилось в его бытность быть частым рекрутским наборам, подававшим ему наилучший способ воровать и наживаться, а особливо от однодворцев и дворцовых крестьян. Не успеет кто привесть рекрута, как, содрав с него хорошую кожурину и обобрав, отпускал его домой, а на место его другого представлять приказывал».

Очевидно, что в Тамбове следовало многое менять.

* * *

А перед главным собором сейчас находится монумент Вечной Славы, возведенный здесь к 25-летию победы над войсками Гитлера. Этот монумент – один из наиболее удачных в нашем государстве. Четыре столба, символизирующие четыре страшных года той войны. Внизу – бронзовая звезда с Вечным огнем. Вокруг звезды надпись: «Светлой памяти тамбовцев, отдавших жизни за Родину в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. 9 мая 1970 г.». На столбах – кольцо Славы с тремя скорбными барельефами – «Однополчане», «Семья» и «Родители». А перед мемориалом – урны с землей городов-героев.

И действительно, когда стоишь у памятника, четко ощущаешь – да, были в нашей истории эти четыре года.

* * *

Улица Степана Разина выводит нас на улицу Советскую, бывшую Большую или же Большую Астраханскую. Это – главная улица Тамбова. Начинается она значительно южнее территории, выбранной нами, а заканчивается гораздо севернее. Но мы все-таки будем последовательны – невозможно объять необъятное. Достаточно того, что каждый раз, перебираясь через эту улицу, мы будем обращать внимание на памятники, украшающие ее вблизи того или иного перекрестка.

Н. Е. Вирта писал: «Большая улица, самая длинная и чистая, застроенная казенными домами, была средоточием властей гражданских, военных и духовных. Все учреждения помещались на этой улице, а во дворе, близ кафедрального собора, жил губернатор. На той же улице в реальном училище, в гимназии и в духовных заведениях приобщали к наукам детей благородных лиц».

Тем не менее Большая, несмотря на свое важное значение, особенной ухоженностью не отличалась никогда. Как, впрочем, и другие улицы Тамбова. Один из современников Державина писал, как выглядел Тамбов в XVIII веке. Город «при открытии наместничества походил на обширное черноземное село. Почти все его дома были крыты соломою, а болотистые улицы выложены фашинником (то есть перевязанными прутьями пучками хвороста – А.М.), изрыты ямами и пересечены сорными буграми. На главной улице весной и осенью протекал широкий и тинистый ручей; на западных окраинах города стояли болота, поросшие лесом и кустарником, богатым дичью».