– Ну, хватит. – И мышонок ласково погладил живот лапкой.

Тот ответил совсем яростно.

– Думаешь, ты один есть хочешь? – вздохнул Там. – Я тоже голодный. Потерпи, сейчас поищем что-нибудь на завтрак.

Как только нос мышонка высунулся из-под фуражки, он почувствовал необыкновенный запах. Пахло и сладко, и вкусно, и ещё как-то празднично. От такого аромата даже живот притих.

Там выглянул наружу.

У дороги, возле будки инспектора, стояла лавочка. А на лавочке сидел сам инспектор Аникеев и ел печенье. Он задумчиво доставал золотистые квадратики из картонной коробки и клал в рот.

– Квадратики… – прошептал мышонок.

Что это за штучки, Там не знал, но чувствовал, что квадратики эти – настоящая радость.

Но лицо инспектора радостным не было. Он то морщил лоб, то озабоченно вглядывался в дорогу. Потом вдруг стал озираться, даже привстал, а кусочки, сломавшись в его большой руке, посыпались под лавку.

«Как бы до них добраться? – прикидывал Там. – Дядька этот, видно, потерял что-то. Вот пока он ищет, мне бы и проскользнуть».

Но Там опоздал. На лице инспектора расцвела улыбка. Он наконец заметил свою потерянную фуражку. Оставив коробку на лавочке, Аникеев бодро зашагал к обочине.

Инспектор подошёл, медленно нагнулся и поднял фуражку.

– Ой! – сказал инспектор.

– Ой… – пискнул мышонок.

Инспектор Аникеев развёл руками и замер. В голове он быстро соображал, что ему делать с мышонком. Но Там соображал ещё быстрее. Он подхватил свой рюкзачок и бросился туда, где под лавочкой лежали кусочки квадратиков.

– Не туда! – строго сказал Аникеев. Потому что сомнений у него не было: он был инспектор дорожного движения и точно знал, что мышь должна двигаться в сторону леса, а не на проезжую часть. – Не туда, – повторил он и зашагал следом.

Но мысли о том, куда нужно двигаться, у Тама и инспектора были совершенно разные. Аникеев догнал мышонка, посадил его в фуражку и, держа её в вытянутых руках, понёс к лесу. А мышонок тут же высунулся, собираясь выпрыгнуть.

– Господи… – ахнул он, отшатнувшись от края.

Инспектор был значительного роста, и фуражка в его руках двигалась на такой высоте, что у Тама закружилась голова.

Но как только Аникеев высадил мышонка в траву, тот снова бросился к дороге.

Дальше началось соревнование на выносливость. Инспектор Аникеев был ответственный человек и упорно отлавливал мышонка, относил к лесу и высаживал из фуражки. А Там был голодный мышонок и, высадившись, упорно семенил в сторону завтрака, то есть к дороге. Вот они и бегали от леса к шоссе и обратно. Только в обратную сторону Там ехал в фуражке, а инспектор бежал. Так что ему было труднее.

Когда мышонок в пятый раз выскочил из фуражки и припустил к шоссе, выносливость инспектора закончилась.

– Ну и пожалуйста… – вздохнул он, утирая мокрый лоб большой пятернёй.

Он достал из-за пояса полосатую палку и покорно пошёл вслед за мышонком.

– Значит, будем патрулировать пересечение проезжей части… – размышлял он вслух. – Будем машины останавливать, будем создавать коридор для движения мыши.

Аникеев был очень заботливый и терпеливый инспектор.

Там сидел под лавкой и, зажмурившись от удовольствия, вгрызался в печенье.

Инспектор подошёл, отдышался и опустился на лавку. Он устало улыбался, разглядывая мышонка.

– Ну, так бы сразу и сказал, что печенья хочешь. А то вон сколько пробегали зря.

– А ты бы так вот сразу бы и понял, что ли? – ворчал Там, жуя печенье. – Много вы понимаете в звериных разговорах…

– Да ты не пищи, малец. Ешь-ешь, не смущайся.

Инспектор Аникеев взял с лавки картонную коробку с целыми квадратиками и осторожно поставил рядом с мышонком. Тот как раз подбирал с земли последние крошки. Там заглянул в коробку…