22.08.1958 г. Любить надо не напыщенно, не громко. Мне кажется, не прочна та любовь, которая руководствуется страстью. Страсть скоро проходит и ничего не оставляет после себя. Надо уметь и любить скромно. Сейчас читаю Кронина «Звёзды смотрят вниз». И вот – сильно переживаю. Негодяй Джо! Какая это скотина! Неужели на свете есть ещё и такие люди? Ведь скоро совсем некому будет верить. Чем больше растёшь, тем чаще встречаешься с ложью, с обманом.

Не могу понять, как люди могут гордость свою уступить страсти. Неужели это такие силы, что человек не может руководить собой? С этим не согласна. Можно себя сдержать, если хочешь… если тебе дорога своя честь и гордость. И потом, надо всегда себя держать в своих руках. Фу, какая гадость! Если есть такие скоты на свете, то, наверное, они одиночки. И не следует отчаиваться, и так плохо думать обо всех людях. Притом, это происходит в Англии. Но ведь всё равно человек остаётся человеком всегда, где бы он ни жил. Нет! Я этого Джо готова убить, такого подлеца.

Ната улыбнулась себе восемнадцатилетней, которая так ополчилась против подлости. Вот и сейчас именно такое отношение к ней и не позволяет поступить подло – предать Глеба перед самой свадьбой.

24.08.1958 г. День рождения Вадима, моего двоюродного брата. Послал мне Бог сегодня одного симпатичного парня. Ребята были все с Мушкетово и из его класса. Володю Островского я сразу приметила, как он только вошёл. Высокий блондин с вьющимся чубом и карими глазами. За столом он сидел напротив меня. Когда начались танцы, меня пригласил Валера и станцевал со мной несколько танцев. Потом весь вечер приглашал Володя. Я почувствовала, что он обратил на меня внимание. Оказывается, он тоже поступал в Новочеркасский институт, но завалил немецкий. Гуляли до 2-х ночи, а потом пошли на Пожарную провожать всех на мушкетовский трамвай. Трамвая долго не было и ребята, кто ушёл пешком, кто заснул на лавочке в скверике, а Володя вызвался меня проводить домой. Пока ждали «тройку», подъехал автобус, предложил народу подвезти на базар. В автобусе я стояла на ступеньку выше и хорошо рассмотрела его лицо. Губы слегка вздёрнуты гордо кверху… Вообще, он очень симпатичный парень. У него белое и твёрдое лицо, наверное, о таких говорят, «как мраморное». Наверное, у него твёрдый характер и сильная воля. Только прошли Соловки и стали спускаться с глея, как мне приспичило. И чувствую я, что дальше не могу идти с ним, надо прощаться.

– Вот и наша улица, – говор… – там мой дом, так что мы пришли. До свидания. Спасибо. Всего хорошего.

– Спасибо.

Только отошла от него и… ничего не было у меня смешнее и трагичнее этого случая. Он ещё пытался спросить, когда я в Новочеркасск уезжаю, но я что-то буркнула на ходу Зло берёт, что я таким поведением отрезала парню все пути. Такой хороший мальчишка, скромный. Он меня даже под руку не брал, шёл рядом. Хотела через Вадима с ним связаться, а потом решила, если понравилась, сам свяжется.

Всё думаю о Володе. А в Сочи я проводила каникулы с Мишей, договорились о переписке. Ждала от него писем, и вдруг… увидела Володю. И всё. Мишин образ померк, и писем уже не жду. Хочу видеть Володю. И как это объяснить? Я даже очень хочу, чтобы он мне не написал, а вчера ещё ждала от него письмо. А сегодня чувствую, что не смогу с ним переписываться. Володин образ всё время передо мной, и что-то невероятное со мной происходит. Какие-то мучения, страдания и страшная боль от бессилия что-либо сделать. Если бы это быстро прошло. А что, если я ему совсем не нравлюсь? А что, если это одно из очередных увлечений? Ведь я всегда так пылко увлекаюсь…