- Странный такой, да? – оживился Леонид. -  Ещё походу в моей рубашке, собака! Я его спецом игнорил. Нечего психов приваживать. А то сперва ко мне подрулил, теперь к тебе.

М-да... Защита в стиле Сыроежкина - тупо игнорить источник опасности. Супер!

Но не это главное в услышанном!

Выходит, не только у меня столь неприятное впечатление об этом наглеце! Мало того, что он поцеловал меня, так ещё и прибрал к рукам Лёнькину рубашку, которую я, повспоминав, тоже опознала. Сыроежкин купил её где-то по большой скидке, рубашка была дорогая, добротная и береглась для особого случая. И вот теперь наглый Саша Майский расхаживал в ней, как в своей! Совпадение? Не думаю.

Но главным было не это. Ненормальный гость реально существовал, раз общался не только со мной.

- И к тебе приходил? – удивилась я и хотела уже спросить, не поцеловал ли он и Лёньку, но удержалась, да и Сыроежкин сбил с мысли, быстро ответив:

- Да. Приходил. Всё спрашивал: "Ты меня помнишь?". А я его не помню! У меня вообще  хреновая память на лица! А он всё не уходил. Долго гипнотизировал… - и Лёня глубоко задумался, вспоминая странную встречу.

- Гипнотизировал? – насторожилась я. Боже, если этот озабоченный ещё и гипнотизировать умеет, то плохи мои дела!

Лёня посмотрел на меня снисходительно и пояснил:

- Ну, в глаза мне смотрел, как будто в душу хотел заглянуть. Всё спрашивал, помню ли я его. А я впервые этого чувака вообще видел! А вот рубашку его – не впервые! Но не сказал ему об этом почему-то, постеснялся…

- И правильно, - похвалила выдержанного друга я. – Рубашек одинаковых полно. Да и тебя он мог с кем-то спутать – вас белобрысых качков знаешь сколько!

Лёнька пожал плечами с таким видом, словно его вообще этот Майский не заинтересовал. Я хмуро глядела на друга: меня такой визитёр очень беспокоил.

Я вздохнула разочарованно: надеялась, хоть Лёнька объяснит, что это за зеленоглазый парень и почему он так на меня всё время смотрел. Услышав мой шумный вздох, Сыроежкин живо заинтересовался.

- Вы знакомы с ним? – сразу заподозрил ревнивец.

- Да вроде нет, - пожала плечами я и, заметив, что мой ответ не устроил Лёню, миролюбиво предположила, вновь пожимая плечами: – Но, может, у нас с тобой память отшибло? Такое ж бывает после комы, да? – я с надеждой посмотрела на друга, но он не поддержал меня.

- С твоей памятью всё в порядке, как и с моей, - уверенно заявил Лёнька, даже с какой-то гордостью за себя и свою память. – Может, ты просто мне не хочешь говорить, что это за парень?

Я закатила глаза. Вот вечно Лёнька так! Достал уже!

- Нет, Сыроежкин, тебе я бы с удовольствие про парня рассказала и ещё бы и приврала, чтоб наверняка! – огрызнулась я.

- Знаешь, - продолжил старую песню Лёня. – Может, это знак свыше, что мы с тобой вместе попали в такую ситуацию и вместе выбрались. Стоит задуматься…Мы связаны, мы созданы друг для друга, Даринка! Однажды ты это признаешь!

Я посмотрела на него с сомнением и скептически хмыкнула, но тут же вспомнила про Майского, и нахмурилась, сердито глядя на Сыроежкина и взывая к его совести. Вот пристал со своей любовью! Ко мне тут настоящий псих приходил, а Лёньке и дела нет!

Удивительно, но на этот раз друг верно истолковал мой взгляд.

Лёнька улыбнулся мне ободряюще:

-  Ну, пришёл к нам странный тип. Как пришёл, так и ушёл. Мы в больнице – тут всякие шастают. Не бери в голову! Сейчас родаки твои подвалят, и мигом забудешь про этого…. в моей рубашке…

Я вздохнула. Наверно, это последствия комы, поэтому я так нервно отношусь к встрече с Сашей, а Лёнька так убеждён, что на парне была именно его рубашка. Что ж, мы оба пока немного не в себе.