Когда я закончила намаз, я вдруг услышала хруст сухой ветки позади себя, вынувшей меня из собственного маленького мирка в голове. Слегка сконфуженная и даже готовая к очередному «бою», я резко обернулась.

Возле самого ближайшего ко мне дерева стоял Элиас. Он опёрся об ствол, с искренним интересом наблюдая за тем, как я, спрятавшись, стою всё на том же коврике. А ещё он явно уже успел побыть зрителем моей молитвы прямо в первом ряду.

Мне стало не по себе.

Я сначала опешила, потом удивлённо на него посмотрела, а уже затем изобразила полную невозмутимость на лице, быстро сложила коврик в рюкзак и встала, спеша уйти как можно скорее.

– И куда ты так ринулась? – усмехнулся он, нагоняя меня. – Объяснишь, что это было?

Я ничего не ответила, всё так же идя вперёд и повторяя себе не смотреть в его сторону. Не смотри, не смотри, не смотри, не смот…

– Вы же вроде как это намазом называете.

После этих его слов я быстро истратила контроль над своим безразличием. Меня одолело небольшое удивление, ибо я совсем не ожидала, что вместо привычных мне «молитвы» или же хотя бы «ритуала» Элиас назовёт настоящее название того, что я совершила только что. Мне не удалось скрыть своего изумления, и я даже впервые позволила себе повернуться к нему.

Элиас был выше примерно на пару голов, из-за чего он смотрел на меня сверху вниз, почти угрожающе возвышаясь надо мной. Пара прядей его иссиня-чёрных волос падали ему на глаза. Видно, он не слишком увлекался дурацкими причёсками, которые были сейчас в моде.

– Чего так удивилась? – улыбнулся он, явно радуясь моей реакции. – У меня по соседству живут одни из ваших. Только их дочурка не одевается как ты, наверное, потому что она не такая смелая для этого.

– С чего ты взял, что мне будет это интересно? – нагрубила ему я.

Мне не хотелось с ним разговаривать и не хотелось идти по коридору школы, пока все в удивлении пялятся на то, что рядом со мной шагает этот Элиас, который наверняка входит в список «завидных женихов» школы. Мне хватает сплетен и без того.

– Постой, – продолжал он, всё идя за мной.

Все на нас смотрели. Какой кошмар.

– Слушай. – Я обернулась к нему, остановившись в нескольких метрах от входа в школу. – Нам нельзя разговаривать. – Изображая очень серьёзный, но при этом и издевательский тон, я добавила: – Иначе и тебя, и меня закидают камнями до смерти.

Элиас смотрел на меня несколько секунд.

– А ты девчонка с юмором, да? – Он продолжал улыбаться, словно ситуация его забавляла. – Самоирония?

– Нет. – Я говорила всё так же серьёзно, будто имела ввиду именно то, что говорила. – Мы же дикари, вы все так считаете. Так что лучше беги.

Я вновь развернулась и хотела уже пойти вперёд, старательно стирая из памяти происходящее.

Но Элиас неожиданно схватил меня за руку.

Нет, он не притронулся к самóй коже, только к ткани моей толстовки, но и этого вполне хватило для того, чтобы я в ужасе выпучила глаза.

– Упс. – Элиас понял свою ошибку очень быстро и убрал руку. Так резко, что со стороны казалось, что он обжёгся. – Виноват. Я и забыл, какие вы недотроги.

Он издевался надо мной, я так хорошо расслышала эти нотки в его голосе, что меня пронзило острое недоверие и даже в какой-то степени разочарование.

– Оставь меня в покое, – сказала я, отходя от него назад.

– Почему? – Ухмылка на его лице казалась острее лезвия заточенного ножа. – Вы слишком святые для того, чтобы общаться с неверными? Может руку мне отрубишь теперь?

У меня всё упало вниз из-за его слов. Меня как будто предали, что весьма смешно, учитывая, что я знакома с ним всего несколько минут.