По сути дела, мы могли бы сказать, что суждение является наименьшей неделимой частицей абстрактного мышления. Именно статус принадлежности предмета (или предметов) множеству других предметов всегда является первым, от чего отталкиваются в рассуждениях. Попробуем описать данную форму более подробно. Что значит «А принадлежит множеству В»? Это значит, что есть перечислимый (конечный) ряд элементов, каждый изкоторых обладает неким признаком (или группой признаков). Наличие именно этого признака (или группы признаков) мы сделали необходимым условием объединения отдельных предметов в множество. Мы берем отдельный предмет «А» и рассматриваем его с целью установления, обладает ли он этим неким признаком или группой признаков. Если обладает, тогда мы делаем вывод, что он принадлежит множеству «В». Если не обладает, то – не принадлежит.

Предельно простая, подавляющему большинству людей (и, как оказалось, не только людей) понятная схема. Именно на принципе принадлежности-непринадлежности выстроена вся бинарная логика, и именно бинарной логикой мы пользуемся повсеместно независимо от того, осознаем и замечаем это, или нет. И именно бинарная логика лежит в основе всех бесконечно сложных систем (в том числе в основе других логик).

Как только мы выстраиваем другое суждение, в котором присутствует либо «А», либо «В» из состава первого суждения, и устанавливаем между этими двумя суждениями конъюнктивную связь (союз «и») мы в ряде случаев имеем возможность получить третье суждение автоматическим путем. Импликация (последовательность суждений в виде «если… то…») – неотъемлемая часть и совершенно необходимая форма как любого элементарного рассуждения, так и сложнейшего доказательства. При этом важно помнить, что только из одного суждения ни при каких обстоятельствах с необходимостью не следует другое суждение. Всегда существует как минимум два суждения (две посылки силлогизма), в которых речь идет об одном и том же предмете (распределенный термин силлогизма), и только на основе не менее чем двух суждений можно сделать один вывод. Даже если второе суждение не произносится, оно всегда без каких-либо исключений подразумевается.

Отметим, что суждения в изначальном виде совершенно лишены необходимости привлечения к абстрактному мышлению понятия числа. Формальная логика оперирует размытыми в количественном смысле множествами: все, некоторые, только этот – ничего из перечисленного не говорит о количественной составляющей предмета рассуждения. В основании суждения лежит только вопрос «какой?», а в основании рассуждения вопросы «почему?» (по какой причине?, на основании чего?) и «для чего?» (с какой целью? ради чего?).

Вот, собственно, и все, из чего состоит так называемое абстрактное мышление. Не смотря на то, что впервые зафиксированы основные формы силлогизмов были еще до нашей эры (Аристотель, «Первая аналитика», 4 в д.н.э), внятное объяснение (не нагруженное сложными и малопонятными терминами) принципа абстрактного мышления было дано только Гегелем в 19 веке н.э. («Кто мыслит абстрактно?»). Этот принцип предельно прост и заключается в мысленном отделении определенного свойства (качества) предмета от самого предмета и дальнейшем оперировании этим свойством (независимо от цели такого оперирования). И когда мы говорим о том, что группируем предметы в множество (и даем этому множеству название, которое затем используем как новую абстракцию) на основании выявления у этих предметов определенных признаков, мы мыслим абстрактно. Выполняя анализ предмета (выделяя из абстракции «предмет» абстракции «свойств») – мы также мыслим абстрактно. Существует устоявшееся заблуждение, согласно которому сам предмет, «в себе и для себя предмет» есть, собственно говоря, конкретное, а вот его свойства – абстрактны. Мягко говоря, это не так. И сам предмет и его свойства являются абстракциями. Поскольку мы сейчас заняты рассмотрением только абстрактного мышления, оставим в стороне бесконечно увлекательную тему, а что же такое