Герцогиня поправила украшенную цветами шляпку и постучала.

– Добрый вечер, – бодро сказала она, когда управляющий открыл дверь.

Протянув Вормвуду руку в перчатке, она улыбнулась из-под вуали.

– Я пришла на праздник.

– Вы понимаете, что значит «ровно в восемь»? – поинтересовался Вормвуд.

– Послушайте, любезный, уже почти восемь, – ответила герцогиня фон Пельт.

– Куда вы торопитесь, хотел бы я знать? Больше ни одного человека не пущу раньше назначенного срока.

– Полагаю, вы проявите великодушие и впустите меня, – заметила герцогиня.

– Нет уж, извольте подождать здесь, – с раздражением сказал управляющий.

Бодрая улыбка герцогини не померкла. Она протянула руку и не позволила закрыть дверь.

– Наверное, я недостаточно ясно выразилась.

Она подняла вуаль, открыв лицо, и ласково повторила:

– Я пришла на праздник.

Полускрытое шарфом лицо управляющего застыло, всё тело словно напряглось. Он открыл дверь и произнёс, уже радушнее:

– Добрый вечер, герцогиня. Пожалуйста, следуйте за мной.

Герцогиня фон Пельт двинулась за ним по коридору. Её не смутил зловещий интерьер особняка (хоть она и сочла его безвкусным). Герцогиня редко беспокоилась или пугалась. Она не удивилась, когда получила по почте приглашение – в конце концов, она была известна в округе, и её постоянно куда-нибудь приглашали. Главный вопрос заключался в том, понравится ли праздник ей. Запросы у герцогини были высокие.

– Пожалуйста, подождите в столовой, – сказал управляющий, указывая на дверь дальше по коридору.

– Сейчас, сейчас, – ответила герцогиня фон Пельт. – Только загляну кое-куда.

На любом мероприятии она прежде всего заходила в туалет. Услышав, куда идти от управляющего, герцогиня отыскала огромную круглую уборную на первом этаже. Около раковин горели свечи и стояли кувшины с розами. Цветы были разных оттенков – от тёмно-красных до чернильно-чёрных.

Герцогиня фон Пельт подошла к одной из раковин и взглянула на своё отражение в зеркале. Превосходно. Вуаль лежала как надо.

Когда герцогиня вошла в столовую, у неё отвисла челюсть. Она была не первая! Хозяйка гостиницы и какой-то незнакомый рыжий тип болтали о птицах. За столом сидел мальчишка в огромных очках цвета пыли и читал книжку.

– Здравствуйте, герцогиня, – произнесла госпожа Ворон. – Я рассказывала Чосеру, как вылечить сломанное крыло.

– На редкость увлекательный процесс, – отозвался рыжий, что-то записывая. – Вы могли бы стать отличным… как это… как называется человек, который изучает птиц?

– Орнитолог, – отозвался мальчик, не отрываясь от книжки.

Мужчина отложил блокнот и дружелюбно протянул руку герцогине.

– Чосер О’Коннор.

– Очень рада, – произнесла герцогиня фон Пельт и, едва касаясь его ладони, пожала Чосеру руку.

Она окинула взглядом его пиджак, несвежий и покрытый латками. Подумать только, она несколько часов тщательно расшивала живыми цветами своё лучшее вечернее платье!

– Мы, кажется, знакомы? – спросил Чосер, разглядывая прикрытое вуалью лицо герцогини.

– Сомневаюсь, – ответила герцогиня фон Пельт.

Вряд ли она стала бы добровольно общаться с таким человеком, как Чосер.

Тот прищёлкнул пальцами.

– Помню, помню! Я видел вас здесь тринадцать лет назад! Вы были в пышном платье, похожем на торт, таком нелепом! – И Чосер расхохотался.

К счастью, герцогиня прекрасно умела сохранять спокойствие даже в самой неловкой ситуации. Например, если другая гостья являлась в таком же платье, как у неё.

Герцогиня вежливо, хоть и холодно, улыбнулась.

– Чосер – странствующий ремесленник, – сказала госпожа Ворон. – Он лудит посуду, переплетает книги…

– А ещё я собираю истории, – перебил Чосер. – В путешествиях я встречаюсь с интересными людьми и записываю их рассказы.