Через два месяца перед лицом резких протестов в Польше и за границей правительство, будучи вынужденным любой ценой удержать западную помощь, необходимую для спасения разваливающейся экономики, выпустило из тюрем КОРовцев и последних рабочих. В том же самом 1977 году властные круги возобновили следствие против членов КОРа, на сей раз преследуемых за участие в организации, целью которой является преступление, заключающееся в распространении не согласованных с цензурой публикаций. Пренебрегая положениями польского Уголовно-процессуального кодекса, который требует завершить следствие в трехмесячный срок или же уточнить иную конкретную дату его завершения, процедура оставалась открытой по времени.

На протяжении долгих лет КОРовцы оставались объектом непрестанной слежки и задержаний, не говоря уже об обысках и конфискациях подпольных публикаций, обычных книг, а также печатной техники, даже типографской и копировальной бумаги. Однако в тюрьмы их больше не сажали. Власть отступила от этого правила только дважды. В декабре 1979 года, накануне годовщины бойни рабочих Побережья, они арестовали, но вскоре освободили пятнадцать человек. В августе 1980 года, во время большой волны забастовок, заключению подвергли двадцать восемь человек. Как я уже упомянул, по отчетливо выраженному требованию забастовщиков их всех освободили сразу же после подписания гданьских договоренностей.

И все эти годы процесс над КОРом потихоньку продолжался. Власть была, однако, слишком слаба и слишком хорошо осознавала, что сидит на вулкане, чтобы придать этому процессу форму настоящего судебного разбирательства, которое увенчалась бы приговорами. Стефан Ольшовский, член политбюро, оценил эту политику во времена «Солидарности» следующим образом: либеральное отношение к КОРу является следствием оппортунизма Герека. Тот хотел государства без политзаключенных, без проблем в течение периодов от амнистии до амнистии. И вот вам, мол, последствия такого поведения… Та группировка [в составе партийного руководства, куда входил Ольшовский] умела использовать этот чрезмерный либерализм генсека.

Едва в ноябре 1980 года с горем пополам закончился конфликт вокруг регистрации «Солидарности», как тут же разразился следующий. Деятели «Солидарности» раздобыли письмо генерального прокурора, посвященное «действовавшим до сих пор принципам преследования участников нелегальной антисоциалистической деятельности». Указанный документ вкратце излагает историю борьбы с оппозицией, обвинявшейся прежде всего в том, что она объединяется в организации, цель которых состоит в подготовке и распространении подпольных печатных материалов. Перед нами история полицейского бессилия. Это, впрочем, не отменяет того факта, что данный документ заканчивается инструкцией, которую есть смысл вкратце изложить. Из определенных текстов и публичных высказываний представителей антисоциалистических группировок будто бы вытекает – по утверждению генерального прокурора, – что они стремятся к захвату власти, в том числе и силой. Названные лица уже говорят об этом открыто. Приготовления к реализации указанных целей позволяют квалифицировать подобные деяния в категориях Уголовного кодекса как подготовительные действия к свержению государственного строя силовым путем. Поэтому необходим отбор и накопление доказательств, что позволит в конечном итоге сформулировать обвинительный акт.

В переводе на общедоступный язык этот фрагмент означает следующее: в тот момент, когда власть пыталась убедить общество в своем горячем желании мирного сосуществования, в момент, когда еще преобладал оптимизм, она уже готовила месть. Эта фраза предвещает обвинения, которые двумя годами позже выдвинут против КОРа. Стало быть, решение уже давно было принято.