– Их распределяют группами по десять?

София кивнула.

– Пять палат, по десять в каждой – когда набираются все пятьдесят. Сейчас мы ждем еще нескольких новорожденных. Потом уже больше не будет – до следующей Церемонии. – София весело махнула девочке-добровольцу, ставившей бутылочки в подогреватель, и та, улыбнувшись, помахала в ответ. – Потом, естественно, после того, как этих пятьдесят назначат родителям, все начнется сначала, и после Церемонии станут постепенно появляться новые. А до этого – что-то вроде небольшого отпуска!

– До Церемонии еще достаточно долго. Но у вас уже почти все пятьдесят?

– В Родильном Доме все рассчитано, так что в конце года новорожденные к нам не поступают. Родители, которым выдают Младенцев, не хотят тех, кто только что родился.

– Слишком хлопотно?

– Не особо. Ты же только что видела тех, самых новых? Они в основном спят. Но требуется немалая ответственность, поддержание стерильности. К тому же с ними не поиграешь. А родителям нравится играть с детьми, которых они получают.

Клэр слушала вполуха. «Тридцать Шесть», – подумала она. У ее Плода был номер Тридцать Шесть, который она надежно хранила в памяти.

– Значит, дальше – третья десятка? – спросила она. – Дай подумать. С Первого по Десятый. Потом эта группа, с Одиннадцатого по Двадцатый. Следующая – с Двадцать Первого по Тридцатый, верно?

– Да. Вон там, напротив по коридору. Я обычно работаю с той группой. Мне нужно на минуту туда вернуться, помочь с кормлением.

Клэр взглянула через окно на группу детей Софии, которые раскачивались на подвешенных к потолку качелях, отталкиваясь босыми ножками от ковра. На столике с мягкой обивкой служащий-мужчина менял одному из них памперсы. София приоткрыла дверь, и Клэр услышала агуканье «переговаривавшихся» между собой малышей. Она невольно улыбнулась – Младенцы вовсе не казались ей привлекательными, но в них ощущалось некое очарование. Она вполне могла понять, почему новые родители хотели тех, с кем можно было играть.

– Сейчас приду, – сказала София своему коллеге. – Я провожу экскурсию. Или, – она повернулась к Клэр, – можем на этом закончить. Осталась еще только одна группа, следующая после самых младших. Они не особо интересны. Хочешь зайти и поиграть с этими малышами? Можешь кого-нибудь покормить, если желаешь.

Клэр поколебалась. Ей не хотелось проявлять подозрительный интерес к конкретной группе.

– Знаешь, – сказала она Софии, – я все-таки хотела бы взглянуть на последнюю группу. Просто чтобы можно было говорить, что я видела всех. Ты не против?

София вздохнула.

– Сейчас вернусь, – сказала она мужчине в форме, который, посадив перепеленатого малыша обратно на качели, доставал из подогревателя маленькие мисочки с кашей. – Вон там, – показала она и повела Клэр к последней комнате по коридору.

– Значит, эти… дай подумать… с Тридцать Первого по Сороковой?

– Верно. – Софии явно не терпелось вернуться к своим обязанностям. – Следующие после самых новых.

– Можно зайти? – Клэр посмотрела в окно.

В каждой кроватке лежал малыш, и двое работников ставили подогретые бутылочки в мягкие держатели возле их головы, чтобы они могли сосать.

– Думаю, да. – София открыла дверь. – У нас посетитель. Помощница не требуется?

Мужчина в форме улыбнулся:

– Как насчет двух? Любая помощь пригодится!

– Мне нужно вернуться к своей группе. Но оставляю ее на твое попечение.

– Спасибо, София. Рада была снова тебя видеть, – улыбнулась Клэр. – Может, как-нибудь пообедаем вместе или вроде того?

– Да, приходи в любое время. Хотя лучше всего, когда они спят.

София коротко помахала на прощание и вернулась в свою палату.