– Развлекаетесь? – осведомился Дар, подходя к товарищам, – как тебе высшее общество, Вива?

– Великолепно, – отозвалась та, рассудив, что «Вива» все-таки намного лучше, чем «Рапи», – вот если бы оно ко мне еще не подходило, было бы вообще замечательно.

– Не хочешь танцевать?

– Не то, чтобы не хочу. Как бы поточнее выразиться… Для меня каждый танец – экзамен. Пусть Терпсихора[4] не обижается, но я служу совсем другой музе со всеми вытекающими последствиями.

– Уговорила, устрою тебе передышку, – улыбнулся Дар и направился к сцене. Достигнув ее, он перекинулся парой слов с музыкантами, и те уступили ему место.

– Уважаемые дамы и господа! – возгласил давешний распорядитель, – Высокочтимые гости! Сейчас своим талантом с нами поделится знаменитый бард, пришедший к нам из самых глубин эльфийских лесов. Бард, чье имя всем давно известно. Зеленая Песня! Прошу, маэстро.

Дар церемонно поклонился публике, дождался, пока гости рассядутся и только после этого взял в руки инструмент. Он заиграл тихо-тихо. О грусти, что витает в ночи. О соловьях, что щебечут в садах. О ломкой и нежной печали и еще чем-то таком, что может понять только сердце.

Все притихли, прислушиваясь к музыке, льющейся из-под пальцев музыканта, и вот, когда вся публика, затаив дыханье, достигла наивысшей точки сосредоточения, все поменялось в один миг. Резкое форте разорвало тишину. Буйная, неудержимая мелодия взвилась ввысь, вдохновляя, зовя за собой, побуждая к подвигам. Она огненным вихрем пронеслась по залу, и вдруг исчезла, сменившись отголосками первой мелодии.

Гитара вздохнула в последний раз и смолкла, а публика все еще не смела шелохнуться, боясь спугнуть послезвучие. Спустя полминуты на барда обрушились рукоплескания и восклицания «Восхитительно», «Бесподобно!».

Дар поднялся на ноги, с достоинством поклонился и сошел со сцены.

Рапсода хлопала, что было сил.

– Молодца, Зелененький, показал им класс, – похвалил приятеля Кред, когда тот вновь подошел к друзьям.

– Потрясающе, просто потрясающе, – повторяла Рапсода, не находя других слов.

Правда, ее восторг поубавился, когда распорядитель громогласно объявил следующий танец. Девушка умоляюще посмотрела на Дара.

– Что мог, я уже сделал, – виновато развел он руками, – сегодня здесь полно музыкантов, и каждый хочет выступить. Меня бы не поняли, задержись я на сцене.

– А может мне хватит уже оставлять хорошее впечатление и пора уже пообщаться с принцессой? – с надеждой в голосе спросила она, опасливо поглядывая на снующих мимо кавалеров.

– Можешь попробовать, – благосклонно разрешил Кред, – тем более что во время выступления Дара она как раз вышла во-о-он в те двери.

Девушка кивнула и двинулась было в указанном направлении.

– … но я бы все-таки советовал отложить этот разговор на ночь и перенести его в покои ее высочества, – продолжил шпион.

– Ну и как я туда попаду? Тем более ночью, – Рапсода возмущенно обернулась к собеседнику.

– Ночью действительно будет сложновато, – беззаботно ответил тот, – а сейчас, когда почти все слуги вьются вокруг бального зала, пробраться туда достаточно просто.

– Но я представления не имею, в какой части дворца эти покои находятся.

– Так уж и быть, я провожу, – снисходительно согласился Кред.

– Нет, – возразил Дар, – с Вивой пойду я.

– Это еще почему? – в голосе шпиона прозвучала нотка ревности, – это моя ученица.

– Потому что парочка, блуждающая по темному пустому замку в поисках укромного уголка не вызовет ни у кого подозрений.

– Тоже мне парочка, – фыркнул шпион, – ну иди уже. Забирай свою Джульетту и двигайте.

Получив такое благословение, Рапсода оперлась на предложенную Даром руку, и они неспешно двинулись по краю зала по направлению к выходу.