А прямо перед нами раскинулась широченная поляна сочной травы с раскидистыми кустами курильского чая. Меж этих кустов, высотой с малорослого человека, лежали уютные полянки, приглашая отдохнуть за полузакрытой живой изгородью. Но нам необходимо было всю эту притягательно располагающую красоту миновать со скоростью спортивного шага.

На пригорке дремлющего столетиями селя расположились дома метеостанции, сложенные из почерневших за десятилетия брёвен, а в нескольких сотнях метров дальше за ними, на берегу озера, стояли огромные стальные синие бочки, приспособленные под дома спас-отряда. Людей не было видно, видимо, ещё спали и метеорологи, и спасатели. Жизнь у них здесь совсем, естественно, неспешная. И нам удалось прошмыгнуть мимо тех и других, вроде бы, не замеченными…

Пройдя берегом узкого и длинного озера с мертвенно серой водой за полчаса, мы подошли к броду через «кипящий» поток той же реки, здесь впадающей в водоём. Зная заранее, что глубина брода ниже колена, мы, разувшись и сняв верхние штаны, смело и сходу вошли в воду, попарно подстраховывая друг друга. Сильный поток воды захлёстывал почти до трусов и удержаться на ногах стоило предельных усилий. А ступни «массировались» крупными донными и несущимися в потоке камнями. Каждую из женщин провели за руку, шагая по очереди, чтобы в любой момент на двоих, к примеру, приходилось три точки опоры, иначе вода грозилась забрать с собой жертву.

Брод был шириной полтора десятка метров и, выйдя из ледяной воды, я почувствовал благодарность от ног за освежение и массаж. Впервые за три предыдущих дня дороги и перехода я имел эту возможность. Мой искупавшийся «конь» со свежими силами теперь готов был идти хоть целый день.

За переправой перед нами встали гигантские «чемоданы» края морены, обозначившие максимальную длину языка ледника в какие-то давние времена. За их размерами в два человеческих роста ничего не просматривалось. Между камнями был еле заметен проход, которым пользовались, видимо, все туристы, набив на осевшей меж них глинистой плотной взвеси едва заметную тропку.

Углубившись в лабиринт этой древней морены, мы попали в каменный мешок. Нас окружил амфитеатр тёмно-серых глыб невероятных размеров, а за ними, справа и слева – стены скал, сжимающих это высохшее русло ушедшего ледника. Впереди – упирающаяся в зенит Белуха, как на картине, ограниченная рамкой боковых стен ущелья. Пройдя по петляющей тропке с полчаса, мы обнаружили в этом лабиринте очень уютную полянку и встали здесь на ночёвку. Следующий день был ответственным, предстояло дойти по этой морене до ледника и забраться на его верхнюю часть. Поэтому руководитель решил, что за остаток дня необходимо обсушиться после двухдневного перехода под дождём и отдохнуть.

Чудесно созданный природой, этот миниатюрный оазис с зелёной травкой, кустами и речушкой, прорезавшей его, был единственным местом среди неизмеримой каменной пустыни, тянущейся до ледника, где можно было нам разместиться с палаткой. Над этой площадкой нависала боковая морена, в глубинах которой журчал водопад речушки, вытекающей из смежного ущелья Кара-Оюк и резавшей «нашу» полянку. Поэтому под рукой была и вкуснейшая чистая вода, и дрова для костра. В камнях этой морены мы заложили «заброску» с провиантом и одной бутылью с бензином, оставив при себе запас на три дня. За эти дни у нас запланировано кольцо первого этапа маршрута, замыкающееся на этой же стоянке. Нам предстояло пройти по трём ледникам и через два перевала без отдыха. Это был интересный и одновременно адаптационный, к тому же тренировочный переход.