Этот варвар просто перерезал ремешок.

– А теперь беги, крошка…

***

Не помню, как добираюсь до загородного посёлка. Денег, найденных в карманах пальто хватает доехать на такси лишь до въезда на территорию. И то наверняка из-за проявленной таксистом жалости ко мне.

Видок у меня отвратный. Испачканные грязью полы пальто. Огромные дыры на капроновых колготках убегают стрелками от сбитых коленей под подол платья. Свежие ссадины на ладошках и угольно-чёрные подтёки туши на лице.

Я явно вызываю к себе жалость и это осознание лишь сильнее заставляет меня ненавидеть того случайного придурка, напавшего на меня. К тому же он крадёт мои личные вещи, среди которых дорогая мне памятная вещь. Именно её я больше всего хочу вернуть, но не представляю, как это можно сделать.

Прошагав добрую половину километра пешком, и никого не встретив на улице, я наконец подхожу к особняку Власова.

Высокий забор скрывает его великолепие и холодность, которая не нравится мне больше всего.

Здесь всё красиво, но безжизненно. И я не думаю, что со временем мне удастся обрести здесь умиротворение.

Войдя во двор, замечаю отсутствие машины Власова. Облегчённо выдыхаю. По крайней мере, не придётся увиливать и врать по поводу своего внешнего вида. Мимо мамы легче пройти незамеченной и скрыть от неё факт случившегося.

Входная дверь тут, как и всегда не заперта. И просторный холл встречает меня ярким светом.

– Мам, я… – на секунду замолкаю, не в состояние выдавить привычную фразу. – Пришла.

Живу здесь уже месяц, а всё никак не могу назвать этот дом своим "домом". Тут всё чужое. Богатое и современное, но чуждое мне. Я не привыкшая к такой роскоши неосознанно отвергаю возможность прикипеть к этому месту.

Не раздеваясь, проскальзываю мимо кухни. Мама не выходит мне навстречу, лишь отзывается на мой голос и продолжает над чем-то хлопотать.

Странно. Со времени нашего переезда я впервые застаю её за готовкой. Обычно этим занимается нанятый штат обслуживающего персонала.

Но допытываться в данный момент не представляется возможным. Мне необходимо переодеться. Принять душ и смыть с себя следы нападения.

В комнате я не запираюсь. Просто для меня остаётся непривычным отгораживаться. Да и никто, кроме мамы в эту спальню не заходит. Я даже запрещаю ей присылать сюда посторонних для уборки.

Спрятав пальто подальше в шкаф, наскоро принимаю душ и остаюсь в длинной банном халате, скрывающем мои содранные колени. Успеваю обработать ссадины на руках и скрыть их пластырем, прежде чем мама появляется на пороге комнаты.

– Я войду?

– Конечно, – сажусь на кровать, подобрав под себя ноги. – Ты что-то готовишь? – киваю на фартук, повязанный поверх платья. – В честь чего?

– Ты забыла? Сегодня ужин в честь приезда Мирона.

Проходит вглубь комнаты и садится рядом, нежно касаясь моей руки.

– Ах… да. Большое событие. Стараешься для будущего пасынка. Думаешь оценит? – выходит немного ревностно и мама это тут же замечает, принимаясь поглаживать тыльную сторону моей ладони.

– Не язви, – тяжело вздыхает, подавленная переживаниями, как всё пройдет на ужине. А я лишь бессовестно подкидываю дров, расстраивая её ещё больше.

– Прости. День не задался, больше не буду нагнетать. Но не проси меня любить его и жаловать, – брезгливо морщусь. Когда-то я просила у родителей брата или сестрёнку, но не думала, что мама решит подарить мне сводного. – Я рада за вас с Артуром, но этот парень… – язык не поворачивается назвать чужого человека братом. – Он не моя семья, и если я, уважаю Власова старшего, то не обязана дружить с Власовым младшим. Кстати, где он будет жить?