Тем временем Брежнев тоже покинул пост руководителя страны, оставив во главе Советского Союза осторожного реформатора – Юрия Андропова. За время его короткого пребывания на этом посту, длившегося всего шестнадцать месяцев, напряженность в отношениях с западным миром возросла, и его слабые попытки омолодить советскую машину не дали ощутимых результатов: военные расходы продолжали расти, в результате чего СССР был в шаге от краха. Коррупция и черный рынок стали повсеместными проблемами, в то время как бедствие алкоголизма распространилось среди деморализованных и обездоленных простых людей. После Андропова настала очередь другого серого чиновника номенклатуры Константина Черненко. Его правительство было еще короче и неуместнее предыдущего: за тринадцать месяцев своего управления страной пожилой лидер сумел лишь обострить напряженность в отношениях с Соединенными Штатами, приказав бойкотировать Олимпийские игры 1984 года и еще больше изолировать Советский блок. Его смерть осталась почти незамеченной, поскольку в течение некоторого времени на политической арене появилось новое, интересное лицо – 54-летний Михаил Горбачев, имя которого быстро запестрело в заголовках газет.

Этот лидер отличался от тех, кто был до него. Прежде всего, он был молод: 54 года для такого политического успеха весьма немного. Его харизма, способность сопереживать людям и, что не менее важно, его реформистское мышление были тем оружием, с помощью которого он получил назначение Генеральным секретарем КПСС, единогласно избранным восторженным собранием.

Его предпосылка была честной: холодная война проигрывалась на всех фронтах, и коммунизму грозило не что иное как развал, подобно сдувшемуся воздушному шару. Тезис Горбачева был прост: Советский Союз не мог идти в ногу с Западом, не обладая собственным богатством и авторитетом. Его план, однако, был дальновидным. По словам Горбачева, для достижения «большого экономического скачка», который спас бы режим, необходимо было выполнить ряд предварительных условий: прежде всего, окончание холодной войны. Если бы СССР перестал растрачивать свой ВВП на вооружения и на полях сражений, он получил бы необходимую свободу маневра. Чтобы добиться этого, необходимо было возобновить переговоры с Западом и инициировать разоружение. Однако для того, чтобы Запад захотел возобновить переговоры, СССР должен был бы немного больше походить на своего противника. Таким образом, первым шагом к запуску счастливой цепочки событий, на которую надеялся Горбачев, была реализация «социализма с человеческим лицом», способного дать голос оппозиции и новый импульс политической жизни. Как только капитал, потраченный на вооружение, был бы сэкономлен, он перешел бы к созданию экономики, основанной на рыночном социализме: обширный план либерализации и восстановления частной собственности гарантировал бы большую производительность и сформировал класс предпринимателей, которые совершили большой скачок примерно в 2000-х годах. Кульминацией этой перестройки (в российской перестройке) стало бы превращение СССР в новое политическое образование, состоящее из свободных и суверенных республик. Проект был амбициозным. Для того чтобы функционировать, советскому народу было необходимо понять и принять необходимость перемен, давая центральному правительству время использовать каждый этап Перестройки как функцию следующего.