– Да что вы, девчонки, с чего вы это взяли, если что, я бы вам первым всё рассказала.

– Лучше не притворяйся, или мы не знаем, что Генка у твоей калитки простаивает?

– Приходит, – наконец начала сдаваться Фаина, – я что же, ему запретить должна? Пусть стоит, если хочет, это его личное дело.

– Зря приходит, тётя Поля скорее умрёт, чем отдаст тебя за Генку, – охладила невесту рассудительная Кира, – я бы тебе тоже посоветовала сто раз подумать, прежде чем к нему в объятия бросаться.

– Это кто в объятия бросается? – притворно возмутилась Фаина, прикрывая платочком покрасневшее лицо, чем ещё больше выдала себя – да мы с ним, если хотите знать, всего раз в кино сходили да ещё на танцы в «Путь Ильича», мне и рассказывать нечего.

Фаина скрыла от подруг, что уже не раз тайком от матери она выбиралась ночью за калитку к молодому кузнецу, что они уже целовались, и Генка подарил ей собственноручно выкованную подкову – на счастье. Эту подкову Фаина спрятала на самом дне старого сундука под своими вещами, а бессонными ночами мечтала о том, что придёт такое время, когда он прибьёт эту подкову над входом их общего дома.

Любовь к бесшабашному кудрявому красавцу-кузнецу, несмотря на его сомнительную репутацию, надёжно держала в плену завоёванное сердце влюблённой девушки.

– Чтобы я его у нашего дома больше не видела, – пыталась вразумить Фаину недовольная её выбором мать, – если он сейчас уже через день навеселе, подумай, что будет, когда детей нарожаешь. Начнёшь сопли на кулак наматывать – ко мне же и прибежишь, вспомнишь тогда мои слова, да поздно будет.

В такое отдалённое будущее влюблённая девушка не заглядывала, для неё Геннадий был самым лучшим на свете, и Фаина радовалась, что он проторил дорогу к её дому, не обращая внимания на негативное мнение будущей тёщи.

А для матери и подруг очарованной невесты, да и для абсолютного большинства односельчан Геннадий оставался буяном, задирой и драчуном, частенько заглядывающим в бутылку.

– Смотри, Файка, – предупредила подругу Кира, – будешь со своим красавцем каждый день пятый угол искать.

– Да он спьяну махнет своим кулачищем – от тебя мокрого места не останется, – пугала подругу Октябрина недалёкой перспективой семейной жизни.

– Ой, девочки, какие же вы ещё глупые! Да что вы понимаете в любви?! Вот влюбитесь, тогда посмотрим, что вы станете говорить! – Фаина нисколько не обиделась, она мечтательно смотрела вдаль и видела совсем другую картину: из куска докрасна раскалённого железа под ударами тяжеленного молота, играющего в крепких руках, во все стороны летят яркие искры, и металл послушно превращается в аккуратную подкову. Она, и только она одна, видела, как её жених собственными руками выковал их общее счастье!

Не было на свете силы, способной вырвать из её сердца эту первую, а если повезёт, то и единственную на всю жизнь, любовь.

– А давайте загадаем, – предложила она, – чья льдина первой доплывёт до чёрной коряги, та из нас и первая замуж выйдёт!

Девушки подобрали по комочку земли и бросили на проплывавшие мимо небольшие льдины – чтобы не потерялись среди других.

Светлянка весело закружила их и унесла от берега на середину реки. Обгоняя друг друга, подхваченные течением, они быстро приближались к торчащей из воды коряге. Перед самой корягой две из них были оттеснены с быстрого течения такими же нетерпеливыми обломками льда. Покружив у берега, они двинулись дальше, когда льдина Фаины уже победно пересекла финишную черту и пропала из вида.

– Кто бы сомневался! – девушки опять развеселились, – разве станет Генка ждать, пока у тебя глаза на него откроются? – растолковала результаты гадания Кира, – куёт железо, пока горячо.