– Да хрен ее знает! Она мне что, все рассказывала? Ну, тусили вместе, а в ее дела я не вникала. Подруга? Да хрен с два! Она бы меня без соли схавала, если что… Я бы ее – тоже, – решила быть честной девушка.

"Вы не дружили, вы бы друг друга "без соли схавали", но "тусили вместе" и она каждую неделю бывала у тебя в гостях… Не пойму я логику этого поколения! Марина терпеть не могла Соню, но приняла ее в свою тусовку, зная, чья это дочь. Соня терпеть не могла Марину, но ходила к ней в гости потому, что у себя в "Орлове" не могла устраивать ночные гульбища; соседи там грамотные, подкованные, и быстро приструнили бы развеселую барышню, вот и отрывалась на стороне, у "не-подруги". Становлюсь старым занудой, однако эти ребята, которым сейчас от двадцати до тридцати лет, как инопланетяне какие-то, их логику понять – надо сначала супа накушаться! Кстати, с их "яблоком раздора", сиречь Андреем, надо будет тоже побеседовать!".

– Фима, бабушку твою об косяк, ты что, оглох?

– А? – обхватив крупными ладонями свой стаканчик из жаростойкого картона, Коган так глубоко ушел в свои размышления, что не слышал, как Белла уже в третий раз окликает его.

– Бэ! – сердито буркнула жена. – Я говорю: если она тебе не заливает насчет этой метнувшейся тени, то получается, что Софью столкнул кто-то из гостей. Наблюдал за ними, дождался, когда Мухина отвернется, сделал дело – и быстренько вернулся в гостиную… Я не думаю, что в квартиру мог незаметно войти кто-то посторонний. Не в стельку же они там нарезались, чтобы все на свете проигнорить! А значит, это был кто-то из приглашенных! Толкнул девушку или схватил сзади за ноги и выбросил и тут же вернулся обратно… Со стороны гостиной это выглядело так, будто человек просто выглянул посмотреть, "что за шум, а драки нету". Все-таки гости были уже под хмельком, восприятие реальности немного смазалось – постороннего бы они еще заметили, а друг к другу особо не приглядывались, – Белла в азарте с большим трудом заставляла себя говорить тихо, чтобы не услышали скучающие за стойкой бариста.

– Белка, я гений, – Ефим в один присест умял оставшуюся половинку круассана и запил почти остывшим кофе. – Из всех женщин я выбрал себе в жены самую смышленую и получил хорошую помощницу! Чует моя чуйка, что ты права. Но тогда получается, что этот некто хотел не только избавиться от Гольдман, но и обставить все так, чтобы виновной для всех была Мухина: все ясно, девчонки из-за бойфренда поцапались и одна ушатала другую, все ясно, можно особо не заморачиваться.

– Карма, – резюмировала Белла, – в прошлый раз Мухина сделала крайним Савелия Петровича, и никого не интересовало, что у него пенсия – всего двадцать тысяч рублей, что ему под восемьдесят лет, что Мухина задолбала весь двор своими гулянками и ором по телефону во дворе – его просто признали виновным и прислали исполнительный лист и на этом успокоились. А теперь крайней оказалась она сама, – Белла взяла с картонной тарелки круассан, – и точно так же никого не интересует, виновата она на самом деле, или нет. Нехорошо так говорить, Фима, но Бог шельму метит. Если только она не выдумала эту тень…

– Мне кажется, что не выдумала, – ответил Ефим. – Знаешь, у меня уже профессиональное чутье выработалось, в разговоре я улавливаю, правду ли говорит собеседник.

Белла неторопливо доела круассан с вишневым джемом, запила кофе и собрала пустую одноразовую посуду, чтобы отнести в бак.

– А сколько гостей было в квартире? – поинтересовалась она.

– Гмм… С Гольдман – тринадцать.

– Не лучшая примета. Есть даже "правило четырнадцатого гостя", когда человека приглашают затем, чтобы за столом не сидела "чертова дюжина". Похоже, Мухина в приметы не верила, – Белла вытерла влажной салфеткой пальцы. – Но в данном случае они сработали безотказно. А что это за свидетельница была во дворе? Ты узнавал?