– Разумеется. Так уж вышло, что у нас общие друзья.

– И все же, почему он сунул в нее член? Как думаешь?

– Может, ему не хватало адреналина? – Я сглатываю, прежде чем добавить: – Или я перестала привлекать его как женщина.

Подруга очередной раз забирает огуречные ломтики, вернув их на тарелку.

– Ты чертовски сексуальная, Соф, только посмотри на себя. – Глаза Джо путешествуют по моему телу, а следом она сжимает мои груди. – Идеальный размер!

Мы же все понимаем, что так позволено делать исключительно женщинам? Ну, типа будь Лиам моим лучшим другом, он бы не рискнул лапать мои сиськи, приговаривая, что они идеальные. Такое противозаконно, если мужчина – гетеросексуал. Или если это не твой мужчина.

– Ни унции лишнего веса… Пока ты не слупишь эту баночку. И задница у тебя тоже ничего. С твоими пропорциями было бы странно иметь огромные сиськи и задницу. Я это докажу!

Джо хватает телефон, и уже через минуту смотрю на свою фотографию, которую она использовала в качестве макета, но мое тело потерпело изменения. Через приложение Джо сделала коррекцию, увеличив грудь и задницу, наверное, на два размера. Честно признаться, глядя на это, я мысленно вычеркиваю из списка для Санты пластического хирурга. Нет, мне определенно не подходит увиденное. Такова моя участь: жить с тем, чем наградила природа.

– Теперь веришь?

– Да. – Я улыбаюсь и чмокаю ее в щеку. – Ты намного лучше любого психиатра.

Выкуси, ублюдок, который сказал, что моя задница ему не подходит.

Утром в понедельник меня охватывает беспокойство. Я не так хорошо знакома с Джеффри, кто знает, может, мои вещи уже помещены в коробку и ждут на первом этаже в чулане с надписью «ненужный хлам». Я была весьма груба с его другом, который вполне мог бы работать в компании, занимая одну из верхушек пищевой цепи. Вдруг его угрозы не прошли даром и оставили меня без работы?

Я едва не ахаю, ступив на порог кабинета своего босса.

Да. Уже второй раз.

Наверное, стоит начать с восхитительного вида на город, который я могла бы рассматривать часами, любуясь через панорамные окна. Божечки, одна мысль оказаться тут в вечернее время вызывает волну трепета. Из кабинета Джеффри открывается больше пространства. Больше города, тогда как мой расположился с торца здания. Я нисколечко не удивлена, что стол с блестящей мраморной поверхностью стоит боком, ибо сидеть целый день спиной к такому виду было бы настоящим преступлением. И мне нравятся теплые тона интерьера.

Обычно мы – девушки – склонны считать, что мужчины предпочтут скучное дерево оттенка дуб или вишня; холодные, а точнее темные тона; минимум декора и максимум пустоты, в которой нет жизни. Но это не относится к Джеффри Ривере.

Во-первых, рабочий стол. Он производит впечатление, что это не его внесли и установили в кабинете, а здание возвели вокруг него. Нет, ну вы представьте, сколько весит эта мраморная громадная коробка?! Ох, и мне до ужаса любопытно, что там спряталось за толстенной стенкой: безликий контейнер для мусора или же что-то намного интереснее, например, домашние тапочки… Невыносимо любопытно, какие они: простые с овечьей бахромой или же что-то в стиле а-не-повалять-бы-тебе-дурака-Джеффри. Во-вторых, под ногами кварц-винил, он выглядит в точности как белый паркет, но симфония звуков из-под каблуков говорит, что все не так уж и банально. В-третьих, за столом раскинулся шкаф оттенка грецкого ореха с открытыми полками и оранжевой подсветкой. Свободное пространство между полками занимает вывеска Rivera Corporation, в буквах которой вижу собственное отражение. В-четвертых, каркасный навесной потолок с мелкими лампочками. И да, оранжевой подсветкой по периметру, которая так и подмывает спросить, кому принадлежала идея сделать его отличительным знаком компании. Даже кресла по всему офису именно в тыквенном-оранжевом цвете. Но все это не то, к чему веду. Среди папок на полках размещены рамки. Нет, не дипломы, а снимки Джеффри и незнакомых мне людей. И второе: на них не изображены рукопожатия, знаменующие крупные сделки, скорей, это семейные фотографии. Между ними мелкие горшки кашпо с живыми растениями… Ну либо мне они кажутся живыми.