Саша несколько сезонов тренировался в бассейне, правда, не добился особых успехов – может быть, потому, что был полноват, может, по причине какой-то детской лени. Но он очень уверенно держался на воде, отлично и далеко нырял. На спор как-то переплыл разлившийся весной Иртыш, прямо под мостом. Тогда ему тоже приходилось нелегко: он удирал от идущих навстречу друг другу ракет и барж. Он сопротивлялся волнам, немаленьким, как оказалось, на середине реки в ветреную погоду, спорил с течением, оплывая опоры-быки моста. Имелся у него за детскими плечами и опыт борьбы со штормом в Черном море, когда при волнении в несколько баллов он самонадеянно решил продемонстрировать всем, какой он хороший пловец. В тот день в море никто не купался; но не обращая на это обстоятельство внимания, Саша, разбежавшись по пляжу из гальки, нырнул в середину очередной волны – он ведь занимался плаванием! Но ощущения оказались иными, чем прежде. Волна представляла собой плотную движущуюся массу воды с носящимися внутри крупными камнями. Некоторые из них задели Сашу довольно чувствительно. «Ничего, это на мели. Дальше чище будет», – подумал мальчик, отгребая от галечного берега. Немного удалившись и проплыв между волнорезами, о которые разбивались в белые брызги и пену шумные волны, он обернулся, посмотрел на маму и бабушку, мирно сидевших на пляже, и решил возвращаться. Однако выполнить это получилось не так-то просто! Откатывающаяся с берега волна утаскивала за собой на глубину, а ветер, дующий не прямо с пляжа на море, а наискось, направлял волны и, соответственно, пловца на волнорез. Мальчик не растерялся: «Главное – дыхание. Когда волна несет к берегу, буду отдыхать, просто следуя за ней и глубоко дыша. Когда же она понесет обратно в море, примусь под углом к берегу изо всех сил грести кролем». Он проделал так раз, потом еще раз и уже сбился со счета, когда почти у самого волнореза, не обращая внимания на кружившие в волнах камни, Саша ощутил ногами дно, как будто приведенное в движение разыгравшейся стихией, и, тяжело дыша, выбрался из воды, последние метры убегая от огромных настигающих волн. Ничего не сказал он тогда маме с бабушкой. Александр вынес для себя, что к водной стихии надо относиться с уважением.

Озёрное мелководье казалось для него ерундовой проблемой, если бы не ночь и не молнии. Но даже не это главное. Проделав уже почти весь путь и ступая по илистому дну ногами, он обернулся на товарища – того рядом не оказалось. «Ты где, Игореха?!» – крикнул Саша. Ответа не последовало. Не виднелось Игоря и в сумраке среди протоки. Бросив с размаха рюкзак на прибрежную глину, Саша кинулся обратно к другу. Молнии уже не часто рассекали небо. Поднявшийся ветер, видимо, нагнал облака так, что потемнело еще больше, и плыть приходилось наугад. Вдруг он натолкнулся под водой на что-то мягкое, нащупав ногой у дна. Он нырнул. Оказалось, это рюкзак Игоря. «Где же он сам?» Саша знал, что его друг плавал плохо, но не думал, что настолько. «Лучше бы я еще раз сплавал с его рюкзаком на берег, а возвращались бы вместе», – пронеслось у него в голове. Саша постоянно звал друга. Никто не откликался. Небольшой всплеск воды привлек внимание. «Потом заберу», – Александр оттолкнулся от рюкзака. «Это он, вернее его голова!» – разглядел Саша. Лицо Игоря то погружалось, то показывалось из воды совсем недалеко, метрах в пяти от Александра. Два-три гребка, и он рядом. Уже вблизи Саша заметил, что рот у Игоря открыт, вода то вливается туда, то он, закашливаясь, выпускает ее обратно, глаза вытаращены и как-то страшно смотрят на Александра, а само лицо тоже сильно перекошено, словно он что-то хочет сказать, но не может. Почувствовав протянутую к нему руку, Саша попытался поддержать незадачливого пловца под локоть, но тот перехватил руку Саши, дернул на себя, подтянул и моментально оседлал друга, оказавшись над водой и притопив теперь Александра. Но тот где-то читал, что в таких ситуациях нужно нырнуть, и там, на глубине, утопающий обязательно освободит, отпустит свой хват. Успев набрать воздуха при атаке Игорем его шеи, под давлением нависшего сверху тела Игоря Саша глубоко нырнул, увлекая за собой товарища. Через несколько секунд тот ослабил давление на шею Саши и сам, отталкиваясь от него, показался над поверхностью озера, судорожно дыша. Александр же, вынырнув, заплыл за спину Игоря и, благо тот не умел вращаться в воде, начал подталкивать его в спину и, поддерживая, направлять к берегу, правда, постоянно сторожась нового захвата Игоря. «Спокойно, спокойно! Сейчас доплывем, уже скоро берег. Старайся дышать. Главное, не суетись!» – подбадривал он друга. Наконец берег. Игорь выполз из озера на коленях и тут же упал возле воды. «Ничего, полежи, маленько отдохну и пойду поныряю, найду твой рюкзак». Нырять пришлось долго; уже совсем рассвело. Глаза покраснели от усталости и воды. Товарищ с грустным лицом сидел рядом с вещами. «Ладно, айда, Саша, домой! Черт с ним, с этим рюкзаком!» «Но там ведь садок со всем уловом и перетяга! – кричал Саша из воды. – Нет, я еще поищу! Сейчас воткну длинные прутья, где я уже искал, и от них буду отходить, сдвигая вешки по мере поиска». Где-то через полчаса наткнулся Саша на злополучный рюкзак. Только сейчас они увидели, что выходили с острова не в том самом узком месте, где прошли вчера днем, а в другом, более широком. Чуть просушив на ветру одежду, ребята направились обратной дорогой к трассе. На середине пути выкатилось яркое летнее солнце, с травы и дороги быстро исчезала влага, и уже ничто, казалось, не напоминало о грозовой ненастной ночи – только воспоминания.