– Что с тобой? – спрашивает Кейт. Мы сидим рядом за огромным столом, рассчитанным на несколько десятков человек. Горничные занимают сторону у окна, гвардейцы напротив.

– Принц Эндрю, – шепчу я. Глаза Кейт округляются.

– Рассказывай, я могила.

Я знаю, для Кейт эти слова вроде заклинания. Мне так и не удалось разговорить ее насчет горничных пользующихся особым вниманием со стороны Теппелов. «Я – могила», – таков ее неизменный ответ, и Кейт не нарушает данного слова.

– Боюсь, мне невольно удалось привлечь его внимание.

– И? – требует она продолжение.

– И ничего. Я не собираюсь ему потакать, даже если меня выгонят из-за этого из дворца.

– Ну ты даешь! – искренне восхищается она. – Я бы так не смогла. Конечно, никто из нас не рад, что внимание… такое. Ну, ты понимаешь. В общем, обязывает. Но это же принц Эндрю! Он красавчик!

– Да, наверное, – отвечаю я, вновь вспоминая его ледяной взгляд и довольную улыбку. – Если бы я только могла спрятаться за работой. Но он каждый вечер навещает своего брата. Не могу же я на это время запираться в уборной?

Кейт хмыкает, но тотчас ее выражение сменяется сочувствием. Я знаю, ей не понять меня. Никому не понять. Впрочем, я благодарна ей за попытку поддержать меня и даже поддаюсь ее уговорам и съедаю бутерброд с копченым лососем.

Впервые я иду в королевское крыло с ощущением тяжести, давящей мне на плечи. Тедди уже позавтракал и теперь сидит над домашней работой.

– Мэгги, – радуется он, когда я захожу в комнату. – Представляешь, мистер Гордон заболел, у меня сегодня не будет уроков после обеда!

– Здорово, – натянуто улыбаюсь я.

– Это конечно плохо, что он болен, – смиренно произносит мой маленький принц, хмурясь, – но я так не люблю математику. Кто ее вообще любит?

– Точно не я. Ты уже повторил иностранный?

Тедди тяжело вздыхает и отворачивается к учебнику.

Я же отхожу к клетке с Певуном. Пару дней назад он, наконец-то меня признал, и теперь доверчиво садится на руку, если я предлагаю ему семечки. В первый раз Тедди вопит от восторга так, что у меня закладывает уши. Я смеюсь, хотя мне немножко больно, когда Певун склевывает с ладони остатки шелухи.

Вот и теперь я набираю в ящике немного семечек и открываю дверцу. Певун тотчас вспархивает мне на руку и начинает клевать.

– А где Роки? – спрашиваю я.

– Его забрала Белла. Мама хочет, чтобы его посмотрел ветеринар, боится глистов.

Тедди прыскает от смеха, и я тоже. Роки способен изобразить на своей мордочке такое страдание, словно в теле щенка живет великий актер. Бедный ветеринар, он явно не готов к этой встрече.

Наконец Тедди уверенно закрывает книгу, и мы отправляемся на занятия. Обычно, когда Тедди занимается, я читаю книгу по этикету или истории, иногда он просит меня взять что-то из своей библиотеки, чтобы потом вдвоём обсудить прочитанное. Сегодня я просто наблюдаю за ним, и при виде того, как он забавно щурит глаза, пытаясь вспомнить правильную форму глагола, я немного успокаиваюсь. Я даже не замечаю, как дверь в классную комнату открывается, и вижу принца Эндрю лишь тогда, когда он подходит ко мне. Я делаю попытку подняться, но он останавливает меня жестом и садится рядом.

– Мисс Магдалена, – улыбается он и едва заметно кивает учителю, чтобы тот продолжал занятие.

– Ваше высочество.

Мне кажется, что сейчас я потеряю сознание. Даже дышать мне удается с большим трудом. Я замираю как статуя, не сводя взгляда с моего милого Тедди.

– Я, должно быть, напугал вас вчера? – скорее говорит, чем спрашивает он. Даже запах его туалетной воды вызывает у меня приступ дурноты. – Напрасно, мисс Магдалена. Я отнюдь не желаю вам зла, напротив, весьма благонастроен. У меня не так много друзей при дворе, в чьей верности я могу быть уверен. Приятно, что среди них появился еще один.