Бранн вообще уличил себя в том, что все чаще от усталости забывается не во сне, а в мыслях Василины. Колдун так ей гордился. Ее силой духа, упорством, с которым она постигала свою магию, безропотным принятием его как пары. Ведьма безусловно не говорила об этом, но он мог чувствовать ее привязанность, слышал душу, которая тянулась на встречу ему. В ее сознании он находил покой, которого его лишал бессовестный Маг огня.

Одхан наведывался в замок непозволительно часто. Ругая всех богов и проклятых, он требовал у Бранна смерти Кайдена. От его гневного пламени уже пострадали библиотека колдуна, купальня и даже старый склеп. Старик был вездесущ! Можно подумать, Бранну и без того нечем было заняться.

Колдун, стиснув зубы слушал очередные указания мага, едва сдерживаясь, чтобы не послать его к демонам. Как Бранн и предполагал, Одхан выжал все что мог, из обещания «присмотреть» за Василиной. Хитрый маг привязал к себе девушку. К сожалению, не магически. Его пара души не чаяла в коварном старике, называла дядюшкой и постоянно с ним обнималась. Бранн громыхнул кулаком по столу. Как только он позволил заманить себя в такую очевидную ловушку?

Гаррет ни на миг не переставал усердствовать, распаляя раздражения мага. Со скрупулёзностью дракона, охраняющего свои богатства, он ежедневно перечислял все злоключения Василины, все ее промахи и очевидное нежелание прислушиваться к колдуну.

– Помяните мое слово, господин, пару вашу или уведут, или убьют…Эх…Ну за что же боги наградили вас таким…счастьем-то…– Гаррет продолжал упорствовать, разливая чай, подавая обед и провожая хозяина по очередному поручению Одхана.

В очередной такой раз Бранн не выдержал.

Калдер сообщил ему, что Василина с подругами в Гелосе и туда же направляется Кайден со своей сворой. Успокоив себя, что это необходимость, Бранн перенесся в древний город. Безрассудство еще не полностью им завладело, поэтому колдун обезопасил себя, нацепив личину древнего старца. Как он заметил, это были любимые чары магов и богов Затора.

Когда Бранн увидел Василину в первые, он был вороном. Все последующие разы, смотрел на истинную сквозь видение Калдера или сны. Но сейчас, здесь, стоя в Гелосе, он глядел на нее своими собственными глазами. На Василину, пару, которую создали для него боги. Его обдало волной жара. Девушка же прошла мимо него, даже не сбавив шага. Невнимательная ведьма. Используй она хоть крупицу своего чутья, сразу бы поняла, что возле нее стоит бессмертный.

Колдун отступил на шаг, собираясь с мыслями. Но Магия Ворона в тот же миг потянулась к девушке. Сила билась и рвалась наружу, чтобы заявить свои права, окутать тьмой и забрать, подчиняя своей воле.

Бранн сдался и заговорил с ней. Он смотрел на девушку, убеждая себя, что время еще не пришло, нужно отпустить, дать чуть больше времени… Ее голос не был по-девичьи звонким, скорее низким, чувственным или это ему так казалось? Радость и вновь воспарившая надежда окрыляли.

Бранн слышал, как ее мысленно звала подруга, заставляя спешить, но никак не мог распрощаться.

Чтобы хоть как-то справится с негодующей магией Ворона и собственной ревностью, Бранн решил привязать девушку к себе. Если не узами брака, так магией. К сожалению, он не смог придумать ничего лучшего, чем оставить на Василине свою метку.

Во время обряда соединения, после произнесенных клятв, Вороны одаривали своих спутниц силой, оставляя на их телах знак рода, свою магическую защиту. Все рисунки были разными, их связывало лишь то, что символом всегда оказывалась птица. Чем крепче была любовь, тем больше была метка, красочнее оперение и изящнее узор.