С бывшей двушкой. Ведь маг Морхорн сказал, что я исчезну и должна отныне жить для него. Это все похоже на сон или бред! Я потянулась к серьгам, пощупала их. Они настоящие или нет? Может ли бред быть настолько реалистичным? Я даже паниковать толком не могу, потому что нереальность происходящего зашкаливает. Одно хорошо: с родственниками я давно не общаюсь, очередной кавалер смылся куда-то, а друзья переживут потерю столь прекрасной личности, как я: это в двадцать мы были не разлей вода, а сейчас у каждого своя жизнь, и еле соберешься встретиться раз в год. Так что…

А может, я утонула в ванной и уже того – в ином мире? Я не успела развить эту мысль: меня начало клонить в сон, причем настойчиво. Опоил меня, мерзавец! Я дотащилась до кресла, захватила ленивца и вместе с ним улеглась на диване.

Да, меня украли, да, меня явно будут принуждать к нехорошему (а может, я вообще свихнулась и мне все это чудится), но какая досада, что это все случилось до того, как мне выписали бы премию и я на славу бы отдохнула! И вот так всегда – работай, Нелли, за всех, и никакой благодарности…

А еще ванна полная осталась… и цветочки полить некому будет… и…

Я заснула.

Проснувшись и увидев темень над собой, я страдальчески вздохнула, подняла руку, чтобы взять телефон, но пальцы нащупали только гладкость чего-то деревянного. Поднявшись, я зевнула, посмотрела туда, где должен быть телефон, и, увидев деревянный подлокотник, нахмурилась.

Где полочка над моей кроватью? И где, собственно, моя кровать?

— Выспалась? — раздалось рядом.

Это оказался тот же длинноволосый мужик в халате, который приснился мне в дурацком сне. И я даже помню его имя – Морхорн. Я еще сплю, получается? Я протянула руку, чтобы развеять это явление, но вместо этого ощутила рельефный узор на ткани халата – кафтана? – и вскрикнула.

— Голос окреп, — одобрительно протянул Морхорн. — Хорошо, что ты проснулась сама и вовремя. Пора завтракать.

С этими словами он протянул мне руку.

Я никак не отреагировала.

— Встань, — велел тогда маг; очень уж повелительно велел, поэтому я поднялась, но руку его так и не приняла.

Он опустил руку, и передо мной появилось зеркало в полный рост; я вздрогнула. Это сон, сон… Но почему же он такой яркий?

— Посмотри в зеркало, — сказал Морхорн. — Нравится платье?

Зеркало отразило меня – бледную, шокированную, с распущенными волосами не первой свежести, зато в винном платье в пол с вышивкой по лифу и подолу.

— Думаю, тебе очень идет этот цвет и фасон, — заявил маг и даже расщедрился на комплимент: — Хотя тебе что угодно пойдет с такой фигурой.

Я покосилась на мага, на Морхорна этого.

— Послушай, — тихо сказала я, — нельзя вот так забирать людей…

— Я объясню тебе снова и закроем этот вопрос навсегда. Ты нарушила законы Универсума, проведя ритуал с зеркалом. Таких нарушителей убивают на месте, но я тебя пощадил, и ты будешь жить.

— И как именно я буду жить? — спросила я.

— Хорошо, — уверенно заявил Морхорн. — Даже очень хорошо, учитывая твои… хм-м, предыдущие условия. Никакой больше бедности.

— Я хорошо зарабатываю!

— Больше работать не придется.

— А что придется?

Маг довольно посмотрел на меня, а точнее на мою фигуру, и сообщил торжественно:

— Быть моей женщиной.

Какая невероятная радость, какое счастье – аж в горле запершило. Мой угрюмый счастливый вид не расстроил мага; он стал еще более довольным.

— Почему именно я? — спросила я.

— Из всех, кого я присмотрел, ты самая ладненькая.

Прекрасно. Сон все красочнее.

— А если я не хочу быть твоей женщиной? — протянула я.

— Если не хочешь, зачем звала меня?

— Я звала не тебя.