- А почему по этой дороге так странно раскиданы еловые ветки? Будто кто-то оставил, чтобы не заблудиться, - хмыкнула я мысом кроссовка коснулась одной из веток.

- Я же тебе только что сказал, что на днях Прокопьевна умерла. Ты чем слушала-то, Сонька?

- А как это связано с ветками?

- Так за покойником бросают. Чтобы его дух ушёл за телом и не лез к живым. По этой дороге же до погоста едут. Ты, чё, на похоронах ни разу не была? – глянул он на меня через плечо, пока в ужасе думала о том, чем и как оттереть кроссовок от касания с потусторонним миром. Наверное, придётся его сжечь…

- Господи! – выдохнула я, вся подобравшись. И сошла с дорожной колеи, чтобы больше никак не соприкасаться с ветками, даже случайно.

- Почти пришли, - довольный собой оповестил меня Тихон. Не знаю, почему, но я согласна с местными, что Тихоном его называть гораздо удобнее, чем он мне представился.

Я подняла взгляд от дороги и увидела высокий забор из профлиста цвета темного шоколада. А за ним огромный двухэтажный дом из красного кирпича. И даже удивилась. Не ожидав, что столь маленький Тихон живёт в таком огромном доме. Компенсирует, наверное.

Но Тихон не остановился у калитки и ворот, которые обозначились столбами из того же красного кирпича, что и дом, а прошёл дальше. Завернул за угол высокого забора и, остановившись, махнул в сторону старых покосившихся деревянных ворот, с которых, похоже, уже очень давно слезла зеленая краска.

- А вот и отель для тебя на ближайший месяц, - гордо объявил Тихон и распахнул калитку, повернув большое металлическое кольцо на ней. – Собаки нет, проходи, не бойся.

- Это ваш дом? -поинтересовалась я, стараясь не выдать мимикой, что думаю о сарае, который этот мужчина называет домом.

- Конечно, мой. Могу документы показать. Ну, что? Начнём экскурсию с огорода? У меня всё здесь, - показал он на участок земли напротив дома. – Грядок тут у меня немного, потому что я живу один, мне много не надо. Да и дочка помогает. Я сделал пока только три грядки, посадил в них морковку – две, и чеснока - одну, так что не забывай вечерами поливать. Ну, чё я тебе объясняю? Не маленькая же, сама соображаешь, что да как, - махнул он рукой.

- Ага, - выдохнула я, глядя на грядки, которые визуально напоминали возвышения над могилами. Только венков и памятников не хватало.

Мне показалось, или еловые ветки закончились как раз напротив его дома?

Господи…

- Копай до того забора. Ну, тут видно, где границы огорода, - говорил тем временем Тихон. – Инструмент у меня весь в сараюшке.

Хотелось поинтересоваться, в какой именно, ибо всё, что здесь есть – это сараюшки, но пришлось прикусить язык и последовать за мужчиной в дом, продолжая слушать дальнейший инструктаж.

- Это мои сени. Но здесь ничего интересного нет. Только старый самогонный аппарат, - указал он на штуку в углу темного помещения, которое, судя по всему, должно быть застеклено, но вместо стёкол здесь были только листы фанеры и даже противень.

Половые доски, которые никогда не видела краски, громыхали под ногами.

Тихон открыл ещё одну дверь. Настолько небольшую, что мне пришлось пригнуть голову, чтобы войти в дом, переступив через неоправданно высокий порог. Порог, блин, высотой в половину дома.

- Ну, собственно, моя хата, - махнул Тихон руками, охватив пространство, в которое я попала.

Первое, что я не могла не заметить, - вонь прокуренного помещения.

К горлу мгновенно подступила тошнота, пришлось заставить себя глубоко не дышать.

я даже по ощущениям будто в прокуренной дымке оказалась. Словно сизые клубы дыма витали вокруг.

Низкий потолок, до которого я могла достать поднятой рукой. Возможно, когда-то он был белым, но теперь видел лишь паутину и пыль. Стены выглядели примерно так же: ни единого намёка на обои.