– Звёзды? – спросил он, глядя на неё.

– Стихи Шекспира, – она улыбнулась. – Я вообще считаю, что чувства не могут устареть или выйти из моды – они же не вещи, они всегда в ходу. Разве вы не замечали, что люди неизменно склонны любить? И в позапрошлом веке, и до нашей эры… На мой взгляд, эволюция чувств происходит в самом человеке на протяжении всей его жизни…

– Ты такая мудрая, – вновь удивился он.

– So wise so young, they say, do never live longer.

– Опять он?

– Шекспир, да. «Ричард III», – сказала она с улыбкой.

– Переведи.

– М-м, как это по-русски… – Милана посмотрела по сторонам в поисках вдохновения. – Смысл в том, что… кто в детстве так умён, живёт недолго. Или, может, не живёт дольше других.

– Обречённо как-то, – он улыбнулся. – Ты чё, всего Шекспира наизусть знаешь?

Она рассмеялась.

– Нет. Я просто запоминаю то, что меня цепляет. «Генриха VI» почитайте, если будет время.

Он кивнул и задумчиво посмотрел на неё.

– Такая девушка. Сокровище просто…

– Не хочу быть сокровищем, – вдруг сказала Милана.

– Почему? – удивился он.

– За сокровищем охотятся, его закапывают, – она улыбнулась.

Он рассмеялся и покачал головой.

– Не всё так криминально. Ещё его берегут, им дорожат, его любят, преумножают.

Милана посмотрела на него.

– Аркадий научился у вас всему лучшему, – сказала она. – Ему с вами так повезло.

– Ему с тобой повезло. И зря ты откладываешь свадьбу, можешь мне поверить.

– Не имею оснований не верить вам, – она улыбнулась. – Но я не спешу примерять то, до чего не доросла.

– Это он до тебя не дорос.

Милана отрицательно покачала головой. Несколько прядей вновь метнулись по её лицу, и она поправила волосы.

– Я ещё тоже в пути, иду своей дорогой, а Аркадий… Он мужчина, и ему надо укреплять мужественность. Век такой – чуть-чуть расслабишься, и велик риск примкнуть к бесхребетным, бесхарактерным и бесполым.

Анатолий хмыкнул, но Милана невозмутимо продолжила:

– Пусть он сначала реализуется, я могу лишь вдохновить его и на время отстраниться. Чужие поиски, конечно, увлекательное дело, но мне с собой тоже интересно. К тому же, у меня учёба, съёмки, дела…

– Захочешь поговорить о делах – обращайся.

– Спасибо, – Милана тепло улыбнулась. – Я очень ценю ваше внимание. И Аркадию тоже придумайте какое-нибудь дело. Please?

Её широко распахнутые глаза посмотрели на него с пронзительной мольбой.

– Мы, мужчины, любим идти на уступки, когда нас просят такие женщины!

Милана засияла, затем вдруг вновь встревожилась.

– А Виталий уже спит?

– Какой Виталий? – не понял он.

– Ваш повар, – Милана улыбнулась. – Я забыла сказать ему, что завтра он готовит завтрак.

– А что он делал сегодня?

– Сегодня я делала блины.

– Сделайте их снова, прошу.

– А вдруг вам не понравится? – испуганно спросили изумрудные глаза.

Он покачал головой и улыбнулся.

– Всё, порождённое красотой, прекрасно.

Она взглянула на него с восхищением.

– Кто автор этих строк?

– Я.

Она очаровательно смутилась и, помолчав, пообещала:

– Завтрак будет вкусным.

– Не сомневаюсь!

Их взгляды встретились.

– В таком случае, мне пора спать, – сказала Милана. – Вы не станете возражать?

– Желаю спокойной ночи, – улыбнулся он.

– Благодарю. Спасибо вам за приятный вечер и за компанию.

Её взгляд лучился тёплым искренним расположением.

– Захочешь ещё подумать вместе – всегда буду рад общению с тобой, Милана.

– Мне очень приятно, Анатолий.

Звук её каблуков смолк, и Милана скрылась в своей спальне. В воздухе повис едва уловимый аромат чего-то приятного – не то фруктов, не то цветов. В голове ещё слышался её мягкий смех и мелькала череда образов, из которых соткался незабываемый вечер.