– Вздрогнули, что-ли? – сказал он вслух, сам поразившись своему голосу.

На этот раз водка провалилась по ощущениям лучше, чем первая порция. Уже не вызывала того тошнотворного чувства. Выдохнув, Андрей пальцами докидал оставшийся рис в рот, доел хлеб, задумчиво все это пережевывая, и принялся догладывать куриный окорочок. Буквально через пару десятков секунд ничего не осталось. В который раз поругав себя за лень, что не стал брать ни огурца, ни помидора, он откинулся к стене и, чувствуя себя относительно сытым, достал очередную сигарету. Сейчас он не думал, о том, что они закончатся. На душе стало тепло и уютно. Страх, сковывавший его все это время ушел, оставляя место уверенности, что все будет хорошо, что он обязательно справится со всем и выберется отсюда. Очередная сигарета полетела дотлевать в угол, а Андрей взял телефон с табуретки, мельком глянул на часы, они показывали 16:30. "Быстро как время пролетело." – он встал, пошатнулся и двинулся к знакомому уже матрасу. Водка дала о себе знать, небольшое количество, помноженное на всю беготню и на пережитый стресс оказало сильное действие на Андрея. Чувствуя, что ноги начали натуральным образом просто заплетаться, он кое – как сделал три шага к импровизированной лежанке и рухнул на нее, вяло укрывшись одеялом…

Пробуждение вышло замечательным. Ничего не болело, не ныло. Вчерашние страхи казались сном. А лицо или, вернее сказать, морда Михалыча уже казалась игрой воображения. “Может и Ирина жива? – задумался Андрей, садясь в темноте к стене. – Да нет, вряд ли. После такого не выживают.” Он вспомнил ее открытые глаза, смотрящие в темное небо, разорванное горло, залитое кровью тело, и его передернуло. Вспомнил своего соседа, склонившегося на четвереньках над Ириной, и чавкающего. Потом в памяти вспышкой возникло лицо Михалыча, с торчащими костями, прорвавшими кожу на скуле под глазом, разодранном лбом. Губами, залитыми кровью, стекавшей вниз на подбородок, и челюсти, пережевывающие какой-то кусок. На Андрея опять начал накатываться страх.

"Что это было? – вопрос был из тех, на которые нет ответа. Андрей это понимал, – Может Михалыч сошел с ума? Вот и весь секрет? Интересно, он ещё за дверью?"

С этими мыслями он встал, включил фонарик на телефоне и потихоньку пошел через коридор к бронедвери, освещая себе пол, чтобы не зацепить какую-нибудь бутылку из валяющихся тут.

Глянул на часы на телефоне. 7:30 утра. "Неплохо так поспал. – подумал он. – Всё-таки времени прошло достаточно много, не сидит же он там и не караулит меня?”

Осторожно приближаясь к двери, Андрей вовсю напрягал свой слух. Тишина стояла абсолютная, только доносилось поскрипывание подошв по бетонному полу, когда нога попадала на мелкую кирпичную крошку или мелкое стеклышко. Он остановился около двери, подойдя к ней почти вплотную. Луч света выхватил её из темноты. Старую, местами с осыпавшейся синей краской, где проступала ржавчина. Присмотрела к петлям. Так и есть, на них отчетливо была видна смазка. Значит он не ошибся в своих предположениях и за дверью действительно кто-то ухаживал. Приблизившись максимально близко, он приложил ухо к металлу и замер, весь обратившись во слух. Минута, вторая, третья… Ничего не было слышно. Андрей в нерешительности потоптался на месте, думая, что ему делать дальше. С одной стороны он в безопасности, находясь тут. С другой – как ни крути, а это ловушка без выхода. Если вода в бутылке пятилитровой еще есть, то еду он вчера всю съел. Рано или поздно придется выбираться. Так лучше это сделать сейчас, пока он полон сил.