– Быть или не быть,

– воскликнула она с театральным размахом,

– вот в чем вопрос…

– Пока ученые мчались наперегонки со временем, чтобы найти лекарство, Майя и Том с тревогой наблюдали за происходящим, понимая, что город, который они знали, меняется прямо у них на глазах. Но страх был смягчен яростным чувством решимости. Они знали, что должны что-то сделать, чтобы помочь, даже если их маленьких ручек, казалось, недостаточно для того, чтобы противостоять этому хаосу, охватившему весь город.

Используя свое новообретенное понимание бактерий и подпитываясь часами чтения украденных научных книг, они разработали смелый план.

В своем домике на дереве, волшебном пространстве, наполненном воображением и приключениями, они устроили импровизированную лабораторию. Они собрали материалы: старые банки, увеличительные стекла, обрезки ткани, треснувший микроскоп с чердака их дедушки – все инструменты для разгадки тайны

– блестящий грипп.

– Они научились отличать опасные бактерии от безвредных, понимать характер их передвижения, их склонность к темноте. Они учились ориентироваться в этом новом мире, используя чашку Петри, один эксперимент за раз.

Проводя исследования, Майя и Том осознали, какое огромное давление оказывается на настоящих ученых города. Если бы только они могли помочь… И вот, вооруженные новообретенными знаниями, любопытством и неутолимой жаждой приключений, они вышли из тени, готовые исследовать вспышку, в поисках лекарства или, по крайней мере, лучшего понимания этого таинственного, прекрасного и сбивающего с толку сияния.

Профессор Энтони, пленник собственного таланта, неустанно работал в своей секретной лаборатории. Чувство вины терзало его совесть, но страх был более глубоким. Паника в городе достигла апогея, и он знал, что несет за это ответственность. Ему нужно было найти решение, противоядие, способ исправить свою роковую ошибку. Страх был таким же всепоглощающим, как и его новообретенная решимость.

Он уставился на пузырек со светящейся жидкостью, смесью отваров и противоядий, отчаянно ища волшебную формулу. Он знал, что его эксперимент провалился, и у него заканчивалось время. Каждая новая волна сообщений о неконтролируемом смехе и рифмующих гражданах усиливала его беспокойство. Он оказался в ловушке, жонглируя страхом и отчаянием, в то время как пылающий, неконтролируемый вирус, который был его собственным творением, выходил из-под контроля.

Тем временем Майя и Том, вооруженные увеличительными стеклами и блокнотами, крались по сверкающим улицам. Некогда оживленный город теперь казался чужим, как будто они попали в странный сон.

Ночью становилось все труднее что-либо видеть, но не потому, что на улицах было темнее, а потому, что город светился так ярко, что было трудно отличить то, что было реальным, от того, что было просто ослепительным светом. Улицы были заполнены хихикающими горожанами, все они мерцали, как заколдованные персонажи, не обращая внимания на свою тревожащую реальность.