Так в свои полные двенадцать я остался круглым сиротой. Других родных у меня не было. Ну… или же мне о них никогда не рассказывали. Семья Анчадаля, с которой мы дружили, взялась присматривать за мной. Точнее ─ его мать. Отец Чада все же был Шепчущим и дома появлялся изредка. Когда раз в году, а когда и реже.

С этим парнем мы были полными противоположностями. Он ─ тихий книжный червь, готовый за любую новую книгу отдать последнюю рубаху, с пристрастием и талантом к кулинарии, не переваривающий больших компаний. Готовить Чад он начал лет с одиннадцати, когда ему на глаза попался томик рецептов разных народов. С того момента и начались его кулинарные эксперименты, в которые нередко он вовлекал и меня: должен же кто-то таскать ингредиенты?

 Анчадаль рос не самым общительным эльфом. Он не любил активных игр, на манер неуловимого Сида или ему подобных, а при разговоре с любой девушкой пунцовел и робел, не в силах произнести и слово. Из-за этого над ним частенько насмехались, что еще больше не располагало его к общению.

Я же был другим. Потеря родителей в столь юном возрасте сильно ударила по мне, вырвав из жизни несколько месяцев, которые я провел в слезах и депрессии. Я и не помню их толком. Все как в тумане. Сплошная серость и тянущая пустота в груди. Зато я смог справиться с этим. Не сам, конечно. Чад и его мать постоянно находились рядом, за что я им благодарен.

Проснувшись однажды утром, я вдруг понял, что остался один. И, несмотря на заботу друзей, в жизни может случиться всякое. Потому я должен двигаться вперед. Я стал тренироваться. Не только стрельбе из лука, но и комплексно, хотя тогда я даже не понимал, что это такое. Тренировался и все. Просто, помимо бега к озеру и обратно, я отжимался до потери сил. Часто плавал и нырял, подолгу задерживая дыхание. А сколько я провел времени, лазая по деревьям?! А сколько раз падал? Ух… От воспоминаний аж заболел копчик, а на спине зазудели старые шрамы.

Также я напросился к охотнику, который знал моего отца, в ученики. Он тяжело вздохнул и, посмотрев в мои пылающие решительностью глаза, не смог отказать. Раз в неделю я проводил с ним целый день, впитывая науку леса. Как тихо ходить, чтобы под ногами не треснула ни одна ветка и не приминалась трава. Как ориентироваться в направлениях. Где достать воду и еду. Как не замерзнуть в холодную ночь или обсохнуть без огня. Он учил чувствовать лес. Дышать лесом. Быть лесом.

Когда я немного подрос и освоился, Каннадаль начал брал меня с собой на охоту, все показывая и рассказывая уже на примере о премудростях и тонкостях леса. Нередко он просил меня приблизиться к зайцу или олененку и погладить его или дотронуться прежде, чем тот меня заметит. После десятков попыток я счел это невозможным. Мне казалось, Каннадаль просто издевается надо мной, пока наставник сам не проделал то же самое… Это было удивительно.

─ Эй, ты здесь? У меня сейчас руки отсохнут, я пальцев уже не чувствую. Можно мне отдохнуть? ─ вывел меня из задумчивости голос друга.

─ Пять минут. Потом еще попытка. На этот раз попробуешь со стрелой.

─ Уфффф… наконец-то, ─ блаженно протянул Чад, заваливаясь на траву и принялся разминать затекшие пальцы, ─ ты стоя уснул что ли?

─ Нет, просто вспоминал, почему я вообще с тобой сегодня вожусь.

─ Рыбная запеканка? ─ неуверенно спросил Чад.

─ Да, точно. Две порции.

─ А говоришь забыл. Как ты думаешь, я справлюсь?

─ А как ты думаешь, я хочу рыбную запеканку?

─ Не знаю… когда я тебя нашел, ты хотел пойти к Элли, а ее ты точно хочешь сильнее запеканки. Запеканку ты уже пробовал.