—
Женою ему станет для того,
Чтоб продолжать политику его.
В Норвегии в то время правил Олаф[19],
Он был хорош собой: и храбр, и молод!
И шведку в жёны тоже он хотел,
И сердцем мучился он от любовных стрел.
Романтик письма тайные писал
И о свидании с красавицей мечтал.
Она в него заочно влюблена
И ждёт уже решения отца.
Хоть Олаф и просил её руки,
Но шведы Ярослава предпочли.
Она красива, статна и юна,
Воспитанна, изысканна, умна.
А он немолод, мучает недуг,
И мало героических заслуг.
Свои условия поставила невеста —
За князя выходить казалось ей нелестно:
Чтоб стать хозяйкой в северной стране,
Потребовала Ладогу себе.
Борясь за власть и от войны устав,
На все условия согласен Ярослав.
Он понимал, что брачный их союз
Поможет укрепить торговый путь.
Не станут шведы больше нападать,
Торговый путь разбоем разорять.
По Ладоге и в Новгород купцы
Направят свои полные ладьи.
* * *
Жить с верою в стране необходимо:
Крестили шведку именем Ирина —
В холодной и неведомой Руси
Ей счастье захотелось обрести.
Народ страны ей показался диким,
Но Новгород понравился Великий.
Здесь просит себя шведка поселить,
Чтоб город этот искренно любить.
А в Старой Ладоге – её наместник, швед.
Богатства Ладоги – её, Иринин, хлеб.
Но и супружеские узы с Ярославом
Нарушить не имеет она права.
Их возраст отделял на двадцать лет,
Для молодой жены он – старый дед.
Их с первых дней не задалось знакомство,
Брак был похож на странное партнёрство.
Князь вспомнил, как с душой украсил спальню,
Привёл жену в свою опочивальню.
Но от неё в ответ раздался смех,
Был смехом оскорблён старик при всех.
Смешки ему запомнились из детства,
Терпел их часто уваженья вместо.
Ударил князь жену за оскорбленье,
Но попросил испуганно прощенье.
Старался поначалу Ярослав
Завоевать её строптивый нрав.
Он разрешал бесхитростно, бывало,
Устраивать актёрские забавы.
Ведь скоморохи веселили всех,
И чаще слышен был супруги смех.
Сама она придумывала игры
И на пирах устраивала битвы.
Любила соколиную охоту,
У лошадей ценила их породу:
Училась быстрой верховой езде,
Держалась хорошо она в седле,
Достойно гарцевала на коне.
Успехи были в ратном ремесле.
Ирине в жизни интересно всё,
Ей воспитание отличное дано.
Культуру изучала, языки,
С послами диспуты могла вести —
Беседовала здраво и умно,
Её влияние в политике сильно.
Она умела речи говорить
И с быстротой любой конфликт решить.
А потому заморские послы
Переговоры с ней всегда вели,
И, восхищаясь остротой ума,
Все говорили, что она мудра;
А муж её – расчётливый делец,
Но по сравненью с нею не мудрец.
Он понимал, что это вправду так,
Что его статус поднимает брак.
Мужская страсть с годами утихала,
Обида же на сердце нарастала.
И стали замечать уж при дворе,
Что злость срывает конунг на жене,
Что чаще он от жизни устаёт —
Болезнь же не проходит, а растёт.
Шептались люди за его спиной,
Что он циничен с молодой женой,
Что раздражителен, заносчив и кричит —
Жена в ответ загадочно молчит.
Уж десять лет она в чужой стране,
Но любит Новгород. Об этом знают все.
Имеет у послов авторитет,
Ну а друзей как не было, так нет.
* * *
Дрожит невинная на столике свеча,
Ирина в комнате своей сидит одна:
Ей грезится в мечтаниях портрет,
А ум рисует ей красавца силуэт,
И имя Олаф произносит она вслух.
Ей о возлюбленном на днях донёсся слух.
Страсть женская проснулась в ней не вдруг:
Гнобил её неласковый супруг
И потому её душа полна
Мечтаний о сердечных амплуа.
Так вновь в мечтах возник норвежский Олаф,
И вновь к нему стремится её норов.
Стоит пред нею он силён и молод,
А между ними жар свечи – не холод.
В объятиях она, а губы у лица —
В мечтах княжна целует храбреца.
Тут гаснет плачущая серая свеча,