И столько нежности в этом жесте было… Любовь. Та самая любовь, что бывает только между родными людьми.

Незнакомка думала о чём-то своём, гладя щёку Старосты, но спросила явно иное:

– Что с той женщиной?

– Отправлена в лазарет под конвоем лучших Покорителей. В случае побега они смогут её задержать, – дал ответ ей Бран Сайленс.

Он лично скрутил Леди Шенгр и передал в руки подоспевшего Центуриону, прежде чем разрезал портал к Лай.

– Хорошо. Я поговорю с ней позже. Когда вернусь. Приглядите за ней…

Гостья направилась к шкафу, но ей преградил дорогу Сайленс:

– Куда вы?

«Что в его голосе? Почему слышны отголоски тревоги? Почему он смотрит на эту женщину так изучающе-тепло? Будто не она ему отдавала приказы стальным голосом и вела, как Повелительница всего мира?!» – эмпатия разворачивалась вовсю, чтобы понять, что чувствует гостья, но ухватили почему-то только эмоции побратима моего отца.

– В гости к смертнику, что повесил эту заразу на Чудовище, – спокойно проговорила незнакомка, привлекая моё внимание и показывая своё запястье, на котором не спеша, словно танцуя по кругу, перемещалась чёрная субстанция.

– Одна? – последовал тут же ещё один вопрос Брана.

– Конечно, одна! А что..? Желаете прогуляться со мной под луной? – язвила одна из Эолзеров, но даже после едких слов увидела положительный кивок ректора. – Впервые вижу столь смелого Айна, что напрашивается в попутчики к карателю! – усмехнулась незнакомка, качая головой и напоминая манерой общения мою девочку.

И вот после слов о карателях мы как-то все разом поняли, что узнать её имя и кто она у нас не получится. Каратели представляются сами, выспрашивают их имена лишь те, кто встречает их на поля боя или те, за кем они приходят по приказу. Это негласное правило, о котором когда-то в Академии «Эолзер» упомянул Густав, мечтая попасть в группу карателей после выпуска. И если женщина не представилась нам до сих пор, то лезть с расспросами то же самое, что кликать на себя беду.

Гостья же обошла стороной ректора «Деймос» и распахнула дверцы шкафа. Я ожидал крика, брани, ведь шкаф был с бонусом. Ядовитый бонусом. Но ничего этого не последовало. Наоборот, женщина пару мгновений взирала на шипящего огнекрыла, а после спокойно стала вытаскивать карательную экипировку Лай. Ещё и смертоносной огнедышащей змее приказала подвинуться, чтобы вытащить из-под её гнезда припрятанный там арбалет. А дальше, одна из Эолзеров, не стесняясь, начала раздеваться, не обращая на нас вообще никакого внимания. Будто мы все мебель.

Приказ Сайленса «отвернуться» услышали все. И стальной голос одной только интонацией красочно рассказывал, что будет, посмей мы ослушаться. Все юноши отвернулись, давая леди переодеться. А я краем глаза заметил, как ректор Сайленс наблюдает за гостьей через зеркало на стене, нарушая свой же приказ. И в его глазах горел интерес. Столь сильный, что зрачок то и дело вспыхивал пламенем. А ведь ректор самый спокойный из Покорителей. Поэтому и ведёт на третьем курсе «самоконтроль».

За спиной послышался голос незнакомки:

– Я смогу несколько часов удерживать проклятье так, чтобы наш будущий смертник не понял, что оно уже снято с Цербера. По нему же и выйду к его хозяину. Вернусь через пару часов. Если Чудовище проснётся – оглушите или усыпите. В общем, сделайте всё, чтобы она не покинула АйнКрад и, желательно, эту комнату. А то знаю я её после выброса силы… – делилась планами с нами гостья.

– Оглушить? – вопросил Густав, что стоял у края кровати рядом со спящей Иригой.

– Усыпить? – тут же повторила второй вариант ошарашенная Иви.